Роберт Стреттон - Час нетопыря

«Подготовку вести исключительно собственными средствами. За неделю до запланированной акции позвонить в Бонн по телефону 08-751-854-3 и спросить полковника Шляфлера. Получив ответ, что это он, задать вопрос: на месте ли капитан Ламх? Он ответит, что капитан по служебным делам уехал в Гамбург. Потом сказать, что дело могла бы уладить фрау Маргарита Ламх, жена капитана. Тогда он назовет номер телефона одного человека в интересующем вас месте, который поможет, если ты сам не справишься. Пароль тот же. Этому человеку надо дать четкие и конкретные распоряжения. Состояться может только одна очень короткая встреча. Обратиться за помощью к этому человеку лишь в самом крайнем случае. Письмо немедленно уничтожить. Не сообщать о нем никому из друзей, не то или сам разобью тебе башку, или кому-нибудь это поручу. С работой поторопиться».

Челли пришел к выводу, что таинственный полковник Шляфлер, если он вообще существует и если он действительно полковник, работает на Халеда наверняка на значительно более высоком уровне, чем он, мелкая сошка для грязных дел. Но как это полковник бундесвера может действовать в интересах Центра? А может быть, Центр каким-то образом связан с теми из-за Эльбы? В любом случае дело выглядело подозрительным и неясным. Но Челли уже давно прошел стадию споров, вопросов и размышлений, которые некогда именовались в «Группе М» идеологическими конфронтациями.

5 июня, когда основные приготовления были закончены, Челли позвонил по указанному телефону и не слишком уверенно осведомился о капитане Ламхе. Собеседник без колебаний ответил, что человека в известном ему месте зовут Генрих Вибольд, и назвал номера телефонов. После этого было сказано, что впредь звонить ему, Шляфлеру, не следует.

В четверг, 11 июня, когда весь план оказался под угрозой, Челли решился позвонить Вибольду и потребовать передатчик. Встреча с капитаном в кафе «Крошка Петер» далась ему труднее, чем все, вместе взятые, полицейские облавы. Его смущали мундир собеседника, близость казарм, необъяснимость возникших контактов. Неужели этот вылизанный пижон с усиками действительно связан с революцией?

Лишь когда ровно в полседьмого в кафе появилась полненькая смуглая девушка и сказала, что она принесла бинокль от капитана Вибольда, Челли поверил, что никто его не заманивал в ловушку. Тем более вся эта история была выше его понимания. Попытка уверить Пишона, что у него просто есть знакомства среди офицеров бундесвера, была бы абсурдной. Может, в это поверила бы Лючия, но, кроме нее, никто.

Но факт оставался фактом. Прямо со склада бундесвера был доставлен передатчик, благодаря которому состоялся налет на секретную базу того же бундесвера и была похищена боеголовка.

Челли ставит на стол кружку с пахтой и чувствует, что ему надо выйти на воздух. Ему приходит в голову, что из всей «Группы М» только он знает, как связаться с Халедом, и что, в сущности, он мог бы и не являться в Верденберг. К несчастью, у Челли при себе только четырнадцать марок, вся остальная касса хранится у Рыбы. А Халед разыщет его даже под землей, если он, ничего не объясняя, бросит свою группу.

«Желтая тревога» объявляется в американских военно-воздушных силах трижды или четырежды в год, «зеленая» — в среднем раз в три года. Объявление «зеленой тревоги» обставлено подробными инструкциями и многократно отрепетировано с учетом последствий. Каждая минута после сигнала обходится в 2 миллиона 300 тысяч долларов, так как он будет принят одновременно на всех авиабазах от острова Гуам через Окинаву и Гренландию до Колорадо и Калифорнии, а также на всех авианосцах, на складах боеприпасов и горючего, на командных пунктах ракетных войск, в узлах спутников связи и на передовых постах дальнего обнаружения.

«Желтая тревога» имеет, как правило, локальный масштаб и ограничена одним оперативным регионом. Ее может объявить командующий в данном регионе, командующий одного из морских флотов и даже дежурный офицер выдвинутых радарных станций. А «зеленая тревога» распространяется на весь земной шар и может быть объявлена только председателем Комитета начальников штабов во всех вооруженных силах одновременно или в каком-либо одном роде войск. Технически исключено, чтобы командиры низших степеней могли самостоятельно объявлять «зеленую тревогу» вне пределов своего региона или рода войск. Но и у председателя Комитета начальников штабов нет технической возможности самостоятельно объявить «красную тревогу», то есть переступить последнюю черту боеготовности, дальше которой только война. Объявление «красной тревоги» (одна ее минута стоит почти 11 миллионов долларов) может произойти лишь в том случае, если одновременно будут задействованы целых три независимых друг от друга звена в системе отдачи приказов.