Вольфганг Шрайер - Прелюдия 11

Машина брала крутой поворот, устремляясь к перевалу. А потом дорога пойдет вниз. Даниела набралась решимости использовать свой последний шанс, она должна вырваться из машины, только это спасет ее.

— Так почему, Даниела? — настойчиво, с угрозой повторил Мигель, сжимая ее запястье. — Что ты имела в виду?

— А то, что мы с тобой больше никогда не увидимся, — проговорила она громче, чем хотелось бы. — Потому что мы расстаемся с тобой, Мигель! Потому что ты бандит и предатель!

— Кто я? — прохрипел он. И громко, словно его ужалили: — А ну, повтори еще раз!

Она отчаянно, изо всех сил рванулась — и выпрыгнула из машины. Почувствовала сильный удар, земля отбросила ее прочь, она повалилась на четвереньки и покатилась, сбивая в кровь руки и колени. Но сумела все-таки быстро подняться, побежала, слыша за собой голос их вожака, Умберто:

— Стоп, стоп! Останавливай, Барро!..

Колеса завизжали, из-под них посыпались камни, раздались дикие крики. Горячая боль пронзила ее: они стреляют, и он тоже стреляет в тебя! Выстрелы звучали почему-то приглушенно, или это кровь гудела у нее в ушах? Спотыкаясь, она бросилась влево, упала, скатилась в обочину, снова поднялась и опять упала, съехав вниз по мокрой глине. Кактусы, кусты бамбука на склоне; она схватилась за один из них. В нескольких метрах — пропасть. Вот, значит, какое лицо у смерти!.. Даже не глядя в сторону машины, она была абсолютно уверена, что Мигель, ее Мигель, стреляет в нее. Все как и должно быть, он поступал последовательно. Она вот не осмелилась, зато он смог — о боже!. Они смертельные враги, как она могла забыть об этом, а на войне враги милосердия друг к другу не знают. Все остальное — трусость, слабость, обман.

Она выплюнула землю изо рта. Выстрелы участились. Она достала свой пистолет, готовая защищаться до последнего вздоха. Огненный залп прогремел над ее головой, срезав верхушки с кустов бамбука. Острые щепки впились в ее тело. Какая пальба!.. Она вжалась в землю, ожидая что вот-вот из-за кустов терновника появятся бандиты.

Но никто не появлялся...

Когда бой закончился, Кинтана вернулся к машине с радио-телефоном, чтобы передать сообщение в комендатуру. Дело было сделано в две минуты; это не победа, которой можно гордиться. Он ждал банду на перевале и напал на нее, когда она была в полном замешательстве — почему-то остановилась посреди дороги и в кого-то стреляла. В кого, он понять не мог — скорее всего в очередного дезертира. Приближение его людей они заметили слишком поздно. Их машина загорелась после первого же залпа, они посыпались из нее, как орехи с дерева. Двое из них пытались сейчас спастись, опускаясь к долине. Тщетно! Он хорошо помнил, что там их ждет отвесная скала и пропасть. «Потерь нет! — доложит он. — И Даниелы тоже нет! Где она? Бежала вместе с дезертиром? Или с теми двумя? Все равно, где бы она ни была, он должен вырвать память о ней из своего сердца. Произошло что-то непостижимое, какая-то страшная путаница... Да что там, он уже знает разгадку этой чудовищной горькой загадки!

Слева доносились еще выстрелы солдат, преследовавших бандитов.

— Связь есть, — сказал радист и протянул ему трубку.

Но Кинтана не взял ее. К чему информировать команданте? Не исключено, Карлос солгал ему и сам послал Даниелу, сам подбил ее на этот невероятный поступок. Еще раньше, у перевала, когда Ласаро и Рико открыли ему план бандитов, в нем вновь вспыхнули старые подозрения. Даниела очень уважала команданте, может быть, он использовал свой авторитет, чтобы... Но она могла действовать и на свой страх и риск; вчера, например, она поехала с ним на «Тумбу катро», повинуясь прихоти и не доложив в штабе об отъезде. А на что она окажется способной, если появятся другие, более веские причины? Разве женщин поймешь? Он никак не мог забыть парня в узких брюках, которого встретил вчера по дороге в комендатуру, его натужную походку. А потом следы слез на лице Даниелы. И ее слова: «Можешь ты себе представить, чтобы один из нас дал уйти контрреволюционеру, забыв о своем долге?..» Вот он, ключ к загадке. Вот кто подбил ее — Мигель, отец ребенка Даниелы. А ведь он прошел мимо него, мог остановить, проверить документы, арестовать. Вся трагедия была разыграна на его глазах. Да, но Даниела?..

Рамон сделал несколько шагов в сторону грузовика, у которого стояли связанные бандиты. Их как раз обыскивали. Этот Мигель должен быть среди них. Он узнает от него всю правду — любой ценой! Но там оказались двое других, и лицо одного Кинтана уже видел однажды — это тот, который был в Эсперансе в одежде угольщика. Было темно, и Рамон посветил на лицо фонариком. Окровавленная повязка на лбу. В глазах ненависть и неприкрытая издевка: