Терано наклонил голову набок:
— Насчет сигнала о нападении выяснить нетрудно. Это можно сделать через бывших чинов первого отдела моргенштаба. Но с первой тайной будет труднее, потому что все, кто были в курсе наших специальных мероприятий на Гавайях, погибли.
— Значит, нить утеряна? Жалко… — Донахью вынул из кармана конверт. — Все эти годы я хранил записку. Никто из наших криптоаналитиков не мог разгадать. Особенно меня интригуют три буквы в конце.
Терано задумался. Он тер шею, мычал, поднимал глаза к потолку. Он мучительно вспоминал и вдруг хлопнул себя по лбу:
— Как это я раньше не догадался? Надо будет разыскать кого-нибудь из «института Усигомэ», специальной криптографической группы при моргенштабе. Они знали все коды. Дайте записку. У вас осталась копия?
Донахью передал Терано конверт.
— Итак, обещаю вам, — Донахью приложил два пальца к сердцу, — никогда не называть вашего имени. Слово американского офицера.
Терано вскочил и низко поклонился. Донахью прищурил глаза и щелкнул пальцами:
— Вот что, на всякий случай. Напишите в виде заявления и подпишите: такой-то, занимавший перед войной и во время войны такие-то посты.
Терано подошел к столу и взял авторучку:
— По-японски?
— Нет, по-английски.
— Кому адресовать?
— Без адресата.
— Что писать?
— Напишите, что вы помните, как покойный Идэ незадолго до начала войны прислал вам секретное письмо из Гонолулу через… назовите чье-нибудь имя. Только настоящее.
Немного подумав, Терано сказал:
— Можно назвать капитана третьего ранга Янагидзава. Он недели за две до начала войны вернулся в Японию из Америки и проезжал через Гонолулу.
— А где он сейчас?
— Погиб на Сайпане.
— Великолепно. Значит так. Напишите, что Идэ в письме, пересланном вам через этого Янказа… как его… сообщил, что самым активным среди его агентов является местная студентка, японка… Как ее? — Донахью щелкнул пальцами. — Хайами… или Хайамэ Марико…
— Хайами?
— Ну может быть, я не совсем точно произношу.
— У нас нет фамилии Хайами или Хайамэ. Надо уточнить, а то получится странно — японец путает японскую фамилию.
— А Хаэми есть?
— Тоже нет. Есть Хаяма, Хаямэ и Хаями.
— Что-то в этом роде… А, черт! — Донахью махнул рукой. — Ладно, отложим. Мы еще с вами увидимся. Как только выясните что-нибудь, сейчас же звоните в штаб — старшему адъютанту Макартура, меня разыщут. А себя называйте на всякий случай условно… Куросиво. Поняли? Итак, жду.
Он приветливо улыбнулся японцу и протянул ему руку в перчатке.
Уайт решил прогуляться и закрыл наружную дверь за собой. К крыльцу подкатил черный «бьюик». Рядом с шофером сидел Донахью с огромным букетом.
— Я на минутку, Никки, — сказал он. — Вылет самолета отложили до завтрашнего утра. Я привез орхидеи для твоей жены. Их доставили сегодня на самолете с Филиппин для миссис Макартур. Я обедал у них и выклянчил у нее половину.
Уайт провел Донахью в столовую и поставил цветы в вазу.
— Спасибо, Уолт, Марико будет потрясена. Такие богатые букеты можно видеть только в домах миллиардеров, и то не каждый день…
Уайт предложил гостю вино, но тот попросил кофе.
— Я скоро поеду в Испанию, — сказал Донахью, — и хотел бы оттуда прислать твоей жене медальончик или камею и выгравировать на этой штучке ее имя и фамилию иероглифами.
— Но Марико теперь миссис Уайт, а Уайт пишется фонетическими знаками, а не иероглифами.
— Нет, мне нужна ее японская фамилия, которую она носила в те дни, когда мы встретились на пароходе. Хочу, чтобы мой подарок напомнил ей тот рейс. Ее девичья фамилия была, кажется, Хай…ами?
Уайт написал иероглифы на листочке.
— Нет, Хаями. Пишется двумя иероглифами, первый — «хая», второй — «ми». А Марико — тремя иероглифами.
Донахью подул на листочек, осторожно сложил его и засунул в бумажник.
Уайт поставил перед Донахью чашечку кофе и достал с полки небольшой альбом.
— Забыл тебе показать утром. Мы снялись тогда на память на аэродроме в Сан-Диего перед вылетом в Австралию. Наш квартет.
Донахью стал разглядывать маленькую потемневшую фотографию.
— Это, кажется, Камберленд. Где он?
— Погиб в бою в Коралловом море.
— А Шривер?
— Погиб у Гуадалканала.
Донахью сделал глоток из чашки.
— А где Пейдж? Наш боевой, шумный, лысый Пейдж?
— Командовал эскортным судном, сопровождавшим караван, и погиб около Мурманска.
Донахью с восхищением чмокнул губами:
Читать дальше