Дженет Керд - Убийца где-то рядом... Смерть в белом галстуке

— Я только что приготовила чай. Вы не хотите?

— Нет, благодарю. Я как раз иду к выходу, но сначала мне надо кое-куда заглянуть. — Он слегка улыбнулся. — Да, небольшое дело… Не работайте допоздна, мисс Грэхем. Вам не следует позволять энтузиазму, свойственному молодости, слишком увлекать вас.

И слегка кивнув, он покинул Кристину и пошел по коридору, а она почувствовала вдруг себя неумелой и неопытной.

Девушка снова вернулась в комнатку и вытерла молоко, пролившееся на поднос. Затем она поторопилась обратно в учительскую, включила еще один обогреватель, налила себе чашку чая и села за работу, раздраженная, безотчетно ощущая какую-то неловкость. Однако она заставила себя сконцентрироваться на сочинении Чосера, и когда с торжеством негромко захлопнула последнюю тетрадь, то уже почти забыла о странной встрече с Джозефом Уолшем. Она быстро пошла обратно в комнатку, вымыла и вытерла чашку и вернулась в учительскую, чтобы надеть пальто, сложить книги и взять портфель. Бросив взгляд в окно, девушка убедилась, что дождь не перестал. Все время, пока она работала, с улицы доносилось завывание ветра. Ну и ночь! И как хорошо, что на этой неделе очередь Эндрины готовить. Почти несомненно, ее будет ждать вкусная еда, когда она доберется до коттеджа. В этом состояло одно из преимуществ проживания вместе с преподавательницей домоводства, впрочем, сомнительно, что Эндрина ощущала такое же преимущество от того, что живет вместе с нехозяйственной преподавательницей английского языка… Где же ключи от машины? Конечно, в кармане. Она выключила обогреватели и свет, вышла в коридор.

И остановилась, борясь с охватившим ее, не поддающимся пониманию страхом, вызванным отчасти видом длинного, холодного, плохо освещенного коридора, а отчасти представлением о том, что уже давно пошел шестой час. Чтобы добраться к выходу, ей необходимо было пройти через старое здание школы. После пяти вечера все входные двери запирались, за исключением парадного входа в здании старой школы, около которого расположена комната швейцара, и после пяти часов выйти можно только через эту дверь. Очевидно, что необходимо контролировать доступ в огромное здание школы. Чтобы добраться из учительской до входной двери в здании старой школы, необходимо спуститься по лестницам и пройти по коридорам. При дневном свете этот путь казался всего лишь утомительным. Но темной зимней ночью это сделать было не так-то просто, так как означало, что либо придется нащупывать выключатели света, либо, спотыкаясь, идти в полумраке. Кристине уже не раз случалось так выходить, но всегда вместе с ней был еще кто-нибудь. Тогда это было забавно. Но теперь? «Мне не следовало так сильно задерживаться», — подумала она, отдавая себе отчет в том, что находится на верхнем этаже и что в школе никого нет, за исключением швейцара Туэчера, внизу около парадной двери. Но, конечно, ей нужно было идти или провести ночь в школе. Ворча на себя, она быстро пошла по коридору, сдерживаясь, чтобы не оглядываться… «там ничего нет»… и вздрагивая от звука хлопающих от сквозняков дверей и звука своих собственных шагов.

Она дошла до трех ступенек, указывающих место, где к зданию старой школы было пристроено новое крыло. Короткий проход, ведущий к первой классной комнате, которую она должна была пройти, освещался только светом, просачивающимся из коридора, который она только что покинула. Но его было как раз достаточно для того, чтобы различить дверь, а за ней находился выключатель. Или где-нибудь еще? Нет, выключатели расположены в противоположном углу у другой двери, ведущей к проходу на лестницу. Все-таки в этой комнате вдоль стен было свободное пространство, не занятое партами, и она была хорошо освещена светом, идущим из окон, что позволит ей найти дорогу. Но она не решалась войти в комнату не из-за слабого освещения. Дело было в легенде о сумасшедшем учителе математики.

Академия Финдлейтера, за время своего существования приблизительно в течение ста пятидесяти лет, обросла легендами, некоторыми смешными, некоторыми зловещими, которые с наслаждением рассказывали новым ученикам, наводя на них ужас. Среди пользующихся особой популярностью была история, на деле почти полностью правдивая, о сумасшедшем учителе математики. Его звали Джошуа Маклинктокк, и он был одним из первых в длинной плеяде выдающихся преподавателей математики в академии Финдлейтера и, возможно, наиболее блестящим, имеющим работы по математике, высоко оцененные королевским обществом. В то же время, согласно легенде, это был рассеянный человек со взъерошенными волосами, в совершенстве владевший своим предметом, хотя временами его невнимательность доходила до небрежности. Терпеливый и любезный с теми немногими учениками, которые понимали его объяснения, он был ужасен в отношении к ученикам, не обладавшим математическими способностями. Его карьера имела мрачный и бесславный конец, когда от руки Джошуа, находившегося в припадке ярости, погиб ребенок. Истинные подробности остались неизвестными. В соответствии с легендой, этот свирепый учитель, взбешенный каким-то глупым ответом, повернулся от доски, на которой он чертил геометрическую фигуру, и швырнул тяжелый большой циркуль со стальными наконечниками в мальчика. Острие вонзилось в глаз и убило его… и в этом месте истории всегда утверждалось, что именно тем циркулем, которым был совершен этот страшный поступок, пользуются до сих пор. После этого кульминационного момента утверждение, что призрак Джошуа время от времени посещает эту комнату, шло как нечто, снимающее напряжение.