Leo Vollmond - Принцип домино. Покой

– Что ты наделал, Ёж? – прорычал Гарсиа, которому не составило труда сложить в цельную картину слухи, ходившие по старому городу.

– Я то-о-оже привел с собой друзей, Фредди-и-и. И мои друзья понравятся вам куда больше, чем Романо или Форман с его покровителями, – Ёж намеренно растягивал слова, копируя всем известную манеру разговора, склонил голову на бок, сощурившись веками без ресниц.

Гарсиа и Ронье замерли в ужасе не столько от произнесенных Хейзом слов, сколько от манеры их произношения.

– Я вижу, вы уже поняли, о ком идет речь. Мои друзья не нуждаются в дополнительном представлении, ведь они всем вам давным-давно-о-о известны… – Хейз с удовольствием наблюдал, как гримаса ужаса искажает лица собеседников.

Ронье и Гарсиа осознали, кто войдёт в проем, отгороженный лишь покосившейся фанерной дверью с решетчатым стеклом. Поняли, что за ужас выпрыгнет из черного-черного омута в довершение страшилки Хейза. И бежать им будет некуда, когда в комнате, насквозь пропахшей химикатами, появится бес в черной куртке с ехидной улыбкой на лице.

– Мое почтение мадам и господа, – отлетая в сторону, фанерная дверь скрипнула, повиснув на расходившихся петлях. – Я бы представился, но вы и так знаете, кто я, – он застыл посреди комнаты, войдя в сопровождение удушающего запаха химикатов, разлитых по полу прачечной.

Ронье и Гарсиа были готовы поклясться, что от разъедающей мозг вони у них начались массовые галлюцинации, точнее, они очень на это надеялись. Он повис в ядовитом тумане черным пятном, раскинув руки в кожаных перчатках в приветственном жесте и подняв голову к потолку. Глубоко вдыхал спертый и едкий воздух, словно наслаждался каждым мгновением, проведенным в компании неповторимого аромата подсобки.

– Я показал бы вам фокус, но, к сожалению, зрителей сегодня собралось слишком мало, – киллер повернулся к сидевшим за пластиковым столом, отведя полы куртки, под которыми на поясе красовался армейский нож. – Вижу, вы несколько озадачены моим появлением на вашем сеансе по групповой терапии, – его голос был не менее едок, чем воздух комнаты, и отлично сочетался с саркастичной ухмылкой на бледном и худом лице. – Но поверьте мне, вы о нашей встрече очень быстро забудете, – закончил он не с угрозой, а скорее с назиданием.

Гарсиа и Ронье продолжали пребывать в состоянии шока. Голову постепенно охватывал дурман, веки тяжелели, сознание помутилось. Патрисия вцепилась идеально наманикюренными ногтями в пластиковую столешницу, как за что-то последнее реальное в этом мире, а Фредерико сжал зубы с такой силой, что те грозили треснуть.

– Я же говорил, что мои друзья не нуждаются в представлении, – Хейз не скрывал удовлетворения от их реакции на появление киллера.

– Позвольте узнать, почему столь уважаемые господа собрались в таком невзрачном месте? – недоверчиво поглядывая на Гарсиа и Ронье, киллер подошел к столу.

– Годы идут, причины – те же, – подал голос Фредерико и от сковавшего его напряжения неестественно выпрямил спину.

– Хм, Гарсиа младший, совсем взрослым стал, – оживший нордэмский бес не упустил возможности задеть Фредерико. – Как поживает братец с тремя пожизненными в строгаче? Наверное, через пару столетий выйдет по УДО, м? – не дождавшись ответа и отвернувшись от Гарсиа, он обратился к Ронье:

– Мадам, – и почти бережно взял Патрисию за руку и прижался к тыльной стороне ладони ровными губами, запечатлев на ней поцелуй. – Столько лет… Вы молодеете с каждым годом. Стесняюсь спросить, сколько девственниц вам пришлось принести в жертву жрецами из церкви пластических хирургов, – цинично заметил он, и его голос отдавал шорохом осенних листьев.

Киллер так и не выпустил ее руки, но Патрисия и не думала ее одернуть. Она только приблизилась лицо к лицу молодого мужчины, рассматривая его, и тихо проговорила:

– Непростительно, неприлично, невообразимо и абсолютно ненормально много, мой дорогой, – сверкнув белоснежными зубками, произнесла Патрисия, растягивая слова на манеру разговора киллера, и тот оскалился, обнажив ровные зубы.

– Ты был прав, Хейз, они мне рады, – аккуратно выпуская руку Патрисии, он поднялся на ноги. – Не зря ты вытащил меня из психушки, чтобы пообщаться с интересными людьми и убить Формана, – между прочим бросил бес.

– Ох, чтоб тебя, ты опять за старое? Мало одного раза? – не выдержал Фредерико, ударив кулаком по столу. – Хочешь, чтобы тебя опять упрятали на пару-тройку лет в дурку, пока ты окончательно не слетишь с катушек, пуская слюни и ходя под себя? – Гарсиа попытался образумить упертого строчилу, но слишком поздно понял, что это абсолютно бесполезно.