Сьюзен Хилл: Опасность тьмы

Она вытерла обслюнявленные лошадью руки о свою ночную рубашку, и удовлетворенное животное тихо затопало в другой конец стойла.

Они жили совсем близко от Лаффертона и от работы, от родителей и от Саймона, и от собора, который так много для нее значил. К тому же они находились в самом сердце страны, через дорогу была действующая ферма, где дети могли посмотреть на ягнят и телят и помочь покормить куриц; они любили свою школу, их друзья жили рядом.

Нет, подумала она, когда солнце начало греть ей спину. Нет.

Со стороны дома донесся вой Феликса. Но к нему пойдет Сэм — именно Сэм, его брат и вассал, а не Ханна, которая предпочитала своих пони и стала ревновать к ребенку в первый же год его жизни.

Кэт медленно прошлась вдоль стойла — она знала, что к концу дня будет без сил, но не жалела, что ее разбудили посреди ночи. Приободрить пациента, когда он чувствует себя предельно уязвимым, особенно если он стар и напуган — это была для нее самая большая награда в работе врача общей практики, и у нее не было ни малейшего желания передавать ночные смены какому-нибудь агентству, если с ними будут продолжать заключать контракты. Крис с ней не соглашался. Они уже сломали слишком много копий по этому поводу, так что теперь предпочитали просто избегать этой темы.

Вокруг одной из корявых ветвей яблони обвилась белоснежная свадебная роза, и ее аромат донесся до Кэт, когда она проходила мимо.

Нет, подумала она снова.

Слишком много плохих вещей случилось за последние пару лет, слишком силен был страх и невыносимо напряжение; но сейчас, не считая обычного ее беспокойства за брата, все было нормально — все, кроме вечного недовольства и усталости Криса, его желания все поменять, переехать отсюда, испортить… Ее голые ноги стали влажными от росы.

— Ма-а-а-а-ама-а-а. Тилифо-о-о-о-он.

Ханна слишком сильно высунулась из окна на верхнем этаже.

Кэт побежала в дом.

Это утро люди запомнили — из-за серебристо-голубого чистого неба, рано взошедшего солнца и какой-то особой свежести. Все почувствовали себя спокойно и неожиданно умиротворенно — так, что незнакомцы останавливались поболтать друг с другом на улице.

Натали Кумбс тоже его запомнила.

— Я слышу машину Эдди.

— Нет, не слышишь, это машина мистера Хардисти, и спускайся уже, мы опоздаем.

— Я хочу помахать Эдди.

— Ты можешь помахать отсюда.

— Нет, я…

— СПУСКАЙСЯ УЖЕ.

Волосы Киры спутались на лице после сна, и она была босая.

— Черт, Кира, ты что, сама вообще ничего не можешь сделать?… Где твоя расческа, где ботинки?

Но Кира уже ушла в гостиную, чтобы подглядывать в окно и ждать.

Натали насыпала шоколадных хлопьев в миску. У нее было одиннадцать минут — собрать Киру, привести в порядок собственное лицо, собрать вещи, убедиться, что у чертовой морской свинки есть еда и питье, и выйти. О чем она только думала? «Я хочу сохранить этого ребенка»? Серьезно?

— Вот и Эдди, вот и Эдди…

Натали прекрасно знала, что Кире лучше не мешать. Это происходило каждое утро.

— Пока, Эдди… Эдди… — Кира колотила по стеклу.

Кира помахала, когда увидела, что Эдди оборачивается, заперев за собой дверь. Ей помахали в ответ.

— Пока, Кира…

— Могу я сегодня вечером прийти к тебе, Эдди?

Но машина уже завелась, Кира кричала в воздух.

— Не будь такой приставучей.

— Эдди не против.

— Ты меня слышала. Иди ешь свои хлопья.

Но Кира все еще махала, махала и махала, пока машина Эдди не завернула за угол и не исчезла из виду. Но что такого, черт возьми, в Эдди было? Натали часто задавала себе этот вопрос. Но, как бы то ни было, сегодня это может подарить ей полчаса наедине с собой, если Кира все-таки напросится в дом напротив, чтобы помочь полить цветы или съесть батончик «Марс» перед телевизором Эдди.

— Не расплескивай так молоко, Кира, а теперь слушай…

Кира вздохнула.

Для шестилетки у нее был талант к театральным вздохам, как у настоящей дивы, подумала Натали.

Светило солнце. Люди окрикивали друг дружку, усаживаясь в машины.

— Смотри, смотри, — заговорила Кира, дергая Натали за руку. — Посмотри на окно Эдди, там крутится эта радужная штука, смотри, какие красивые цвета!

Натали захлопнула дверь машины, открыла ее, а потом захлопнула еще раз. Ей всегда приходилось это делать, иначе она не запиралась.

— А мы можем купить такую же штуку, которая делает радугу, для нашего окна? Она как из сказки.

— Черт. — Натали с визгом притормозила на перекрестке. — Смотри, куда едешь, тупоголовая идиотка.