Джеффри Дивер - Место преступления

— О Джеймс, будь ангелом! Выручишь меня и посидишь с Оливером сегодня днем? Ты не один дома, Розамунда тоже на месте, я заметила, она выглядывала из окна своей спальни. Я пыталась дозвониться тебе, но у вас не работает телефон.

Мирабель произнесла это с укором, как будто Джеймс поломал телефон намеренно. Она едва переводила дыхание и явно спешила.

— Почему ты не возьмешь его с собой?

— Потому что, если хочешь знать, Гилберт собирается купить мне что-то совершенно особенное и очень важное, и я не могу взять с собой ребенка.

Розамунда, почуяв, что внизу происходит что-то необычное, появилась в изгибе лестницы.

— Это всего-навсего Мирабель, — бросил ей Джеймс.

Но Мирабель, воспользовавшись тем, что внимание Джеймса отвлеклось на мгновение, рванула к машине — ее наряд запестрел мокрыми дождевыми пятнами, и выхватила из машины липкого Оливера.

— Ты же побудешь с Джеймсом и Розамундой, правда, солнышко?

— А мы что, обязаны? — спросила Розамунда, спускаясь вниз и окинув Оливера взглядом, исполненным такого неприкрытого отвращения, что даже Мирабель содрогнулась. Тем не менее она всучила Джеймсу Оливера, стараясь держать перепачканный рот сына подальше от своего платья, и Джеймсу ничего не оставалось, как подхватить того на руки. Оливер тотчас же начал рыдать и тянуть руки к матери.

— Нет, миленький, мама вернется позже. Теперь послушай, Джеймс, дочь миссис Ходжес должна прийти за ним в половине шестого, в это время она кончает работу. Она обещала забрать его к себе, а я заеду к ней на обратном пути. А теперь мне пора бежать, мы с Гилбертом встречаемся в три.

— Ничего себе! — выпалила Розамунда, когда машина отъехала от фермы. — Достала уже! Подумать только, торчать с ним! Я собиралась сделать задание по изо.

— А я — разобрать свою комнату, но что теперь толку жаловаться! Он свалился нам на голову, и все тут!

После того как входная дверь захлопнулась, Оливер хныкал не переставая.

— Если бы не было дождя, можно было бы пойти с ним в сад. Вывезти его на прогулку.

— Если бы, но дождь идет, — парировал Джеймс. — Да и в чем бы мы его вывезли? В маминой сумке на колесиках? В тачке? На случай если ты не заметила, сообщаю: драгоценная Мирабель не позаботилась прихватить с собой прогулочную коляску. Лучшее, что можно придумать, — это покормить его. Когда он ест, он хотя бы не орет.

Джеймс отыскал в кладовке коробку шоколадного печенья «Пингуин» и дал одно печенье Оливеру. Оливер уселся на пол и стал уплетать лакомство, разбрасывая вокруг мелкие кусочки красно-золотой обертки. Затем он открыл кухонный шкафчик с утварью и стал швырять кастрюли, сковородки, дуршлаг, сито на пол — одну вещь за другой, оставляя шоколадные разводы на белом пластиковом покрытии дверец. Розамунда их обтерла, потом попыталась вытереть рожицу и ладошки Оливера, в ответ он раскричался и стал колотить ее кулачками. Когда весь пол покрылся кастрюлями, Оливер приступил к остальным дверцам, стал последовательно их отворять и выбрасывать все подряд: столовые приборы, терки для сыра, картофелечистки, кухонные полотенца, тряпки для пыли.

Джеймс мрачно наблюдал за ним.

— Я где-то читал, что двухлетний ребенок, даже с очень высоким ай-кью, не может сосредоточиться на чем-либо больше, чем на девятнадцать минут.

— Оливеру еще нет двух, и вряд ли у него такой уж высокий ай-кью.

— Вот именно, — отозвался Джеймс.

— Ички, — потребовал Оливер. Расшвыривая ножи и вилки, лежавшие у него на пути, он направился к Джеймсу и стукнул его деревянной ложкой. — Ички.

— Тут только спичек не хватает, представь, что бы он устроил.

— Наверное, это не «спички». Он просит что-то свое, мы просто не понимаем.

— Ички, ички, ички!

— Живи мы в Лондоне, покатали бы его на автобусе. Или повели в зоопарк.

— Живи мы в Лондоне, мы бы не караулили его. Пожалуй, надо ему включить телевизор. У Мирабель ведь нет телевизора.

Он поднял Оливера и отнес в гостиную. Мебель там была кожаная, темно-коричневая, немаркая, поэтому еще одно печенье «Пингуин» не представляло опасности. Джеймс включил телевизор. В это время дня ничего особо интересного не показывали, шел только какой-то сериал о служащих аэропорта. Но Оливер был заворожен цветом и мельканием фигур на экране, поэтому Джеймс засунул его поглубже в кресло и с чувством невероятного облегчения удалился.

В кухне его ждал непочатый край работы. Оливер оставил грязные следы на двух скатертях, кроме того, Джеймсу пришлось перемыть все ножи и вилки. Розамунды и след простыл (обычная история, подумал он). Наверное, вернулась к своему заданию по изо — пошла делать коллаж из сухих цветов. Он вернул на место все кастрюли и прибрал в шкафчиках, чтобы все выглядело примерно так, как до атаки Оливера. Пора, подумал, пойти взглянуть, что он там поделывает.