Михаил Макаров - В понедельник дела не делаются

– Нечем по своей линии заниматься? Все грабежи раскрыл?

Следствие жалуется, что отдельные поручения не выполняете.

– Та-ащ подполковник, только реализовать, один день. Как увижу, что вязну, сразу отвалю в сторону. Ничего такого у меня на сегодня не запланировано. Вопросы со следствием уже решил, Рязанцев с утра побежал по адресам, свидетелей, это самое, отлавливать.

Миха торопился, чувствуя, что его доводы достигают цели.

– Ну что ж, давай! Если получится, тебе зачтётся. Учти, будешь действовать в рамках операции «Вихрь-Антитеррор».

Птицын помнил, что с перерывом в месяц Маштакову впаяли строгача, а затем неполное служебное соответствие. Следующим, легко прогнозируемым шагом при первом проколе, будет увольнение по отрицательным мотивам.

Поэтому и хотелось Михе хоть от одного взыскания досрочно избавиться. Про себя он ёжился: «А вдруг ерунда? Взбаламутил всех, а оно не подтвердится?» Стали решать технические проблемы, как всегда самые заковыристые. Вадим Львович, по прямому назначению используя авторитет руководителя, прозвонился в Терентьевский ПОМ [10] ПОМ – поселковое отделение милиции. – начальнику: – К вам приедут сотрудники прокуратуры и МРО. Поедут на криминальный труп в Соломино. Понадобится машина. Ищите бензин. Как негде искать?! Вы руководитель, решайте вопросы! Не получив внятного ответа, Птицын бросил трубку и начал прорабатывать другие варианты. Оказалось, что в розыске все машины стоят с сухими баками. В конце концов, решили ехать на «дежурке». Выезд запланировали на 11:30 при условии, что найдут бензин. Прокуратуру решили пока не беспокоить, не отрывать занятых людей. – Осмотр я напишу, – заверил Маштаков. – Какие проблемы. От руководства Миха потопал в сорок девятый кабинет, в МРО, межрайонное отделение по раскрытию умышленных убийств. В детективных книжках и в кино такие называют «убойными» отделами. В городе Остроге подобное наименование не прижилось. В МРО был один Петрушин, старший опер, собиравшийся на двенадцатичасовой электричке ехать в губернию, сдавать секретный отчёт. Сегодня был последний день месяца. Маштакову показалось, что Петрушин с сильного похмелья. Перед ним на столе стоял граненый стакан, на четверть заполненный подозрительно мутной и жирной жидкостью. Миха повторил историю про закопанную в деревне Соломино проститутку. Петрушин записывал за ним на бумажке. Глаза у него были красные, в прожилках, но реагировал он адекватно. – Может, сначала разведмероприятия провести, – засомневался. – Было у нас такое. Всё, человек закопанный… копаем, а там собака. Маштаков не согласился:

– Во-первых, Валер, деревня. Только приедете, сразу все узнают. А во-вторых, бензину понадобится в два раза больше – вам съездить, а потом опергруппе. А тут, да – да, нет – нет.

– Ковальчук от нас поедет, – Петрушин смирился с неизбежностью перекройки планов на день. – Мы Симонова сегодня собирались поднять…

Валера поделился насущными проблемами. Раскрытое вроде дело, «сто одиннадцатая, часть четвертая», причинение тяжкого вреда, повлекшего смерть потерпевшего. С самого начала шло оно туго. Фигурант имелся, но непростой – сын замначальника налоговой инспекции Симоновой. Накануне он был задержан по «сотке» [11] По «сотке» – задержание подозреваемого в порядке статьи 122 УПК РСФСР на 72 часа. . Моментально в ИВС [12] ИВС – изолятор временного содержания органа внутренних дел. примчался адвокат, из самых популярных сейчас в городе. Военный прокурор в прошлом, он не понаслышке знал систему и методы работы, в том числе внутрикамерные. Задержанный сынок заранее был подготовлен и качественно заинструктирован. Шёл в полный отказ, логично объяснял происхождение микроволокон с рубашки потерпевшего у себя под ногтями.

Прокуратура пошла на задержание только после получения положительных заключений судебных экспертиз. Здесь надо было работать с фантазией, нестандартно.

– Вряд ли он с вами разговаривать будет, – выслушав, сказал Маштаков. – Заявит – только со следователем, в присутствии своего адвоката…

Петрушин согласно кивнул. Вислыми чёрными усами, горбатым носом, сумрачной флегмой он походил на Рошфора в исполнении Бориса Клюева из кинофильма «Три мушкетера».

Миха вернулся в свой кабинет, размышляя о том, что умный человек в перспективе выезда в район непременно бы пообедал впрок. Но денег у него оставалось на дне, не больше двадцатки.