Михаил Немченко: Тоже нужное дело

Михаил Немченко, Лариса Немченко

ТОЖЕ НУЖНОЕ ДЕЛО

Комнату еще наполнял зыбкий утренний полусвет, когда раздался стук в окно. Позвонков открыл глаза. За окном на перилах лоджии сидел большой белый аист, держа в клюве перевязанную лентой коробку из голубого картона.

- Выспаться не дадут, - зевнув, проворчала в своей постели Люся и повернулась на другой бок. - Является ни свет ни заря...

- Раз прилетел - значит, пора, - мягко возразил Позвонков. - Ты же знаешь: у них график, по минутам все расписано.

- Ну и вставал бы сам, - сказала Люся и, неожиданно приподнявшись, запустила в мужа лежавшим на тумбочке апельсином.

- Иди, иди, - молвил Позвонков, заслоняясь одеялом. - Нельзя заставлять его столько ждать. У него достаточно дел и без нас.

Точно в подтверждение этих слов, аист осторожно опустил коробку на стул в углу лоджии, подлетел к самому окну и деликатно, но настойчиво три раза постучал клювом в стекло.

- Ну и летел бы себе, - проговорила Люся, потягиваясь. - Положил - и лети дальше.

- Не понимаю, что с тобой сегодня? - удивился Позвонков. - Совсем, что ли, обленилась? Ты же прекрасно знаешь, что он не улетит, пока не получит заказ.

- Сам обленился, - сказала Люся, встав наконец с постели.

Накинув халат, она подошла к столу и торопливо написала что-то на тоненькой, как бумага, белой пластинке. Потом открыла дверь и вышла в лоджию. Позвонков, успевший натянуть тренировочный костюм, последовал за женой. Люся вложила пластинку в клюв пернатому посыльному, и аист, взмахнув крыльями, растворился в белом птичьем облаке, заполнившем, казалось, все окружающее пространство. От тонущих еще в утреннем тумане нижних этажей города-дома до уже золотящихся на солнце окон пятисотого этажа, - куда ни глянь, во всех направлениях летели, парили, спускались, взмывали ввысь тысячи белокрылых птиц. Был тот утренний час, когда дрессированные аисты доставляют в квартиры заказанные накануне завтраки, унося в клювах заказы на ужин.

- Значит, тоже собрался в дрессировщики? - повернулась Люся к мужу.

- Я?! - поразился Позвонков. - С чего ты взяла?!

- Напомнить тебе, куда посылают нарушителей монополии? - голос Люси вдруг превратился в раскатистый мужской бас. - Их посылают на птичник!.. Торопись: вот-вот нагрянет инспектор. Не успеешь замести следы дрессировать тебе аистов!

- Это ты - мне?! - Позвонков набрал воздуху, чтобы погромче возмутиться, и... проснулся в своем кресле перед пультом.

"Что за чертовщина, - подумал он, обводя еще не совсем прояснившимися глазами вырубленный в скале бункер. - И приснится же такое..."

Вокруг все было как вчера и позавчера, как все эти недели. Замершие стрелки приборов, погасшие табло, тлеющее, дремотное мерцание индикаторных кристаллов на стенах. Лишь панели связи и систем жизнеобеспечения переливались бодрыми зелеными и синими огоньками, да матово светился экран внешнего обзора. Словом, все, казалось бы, свидетельствовало о том, что там, в недрах астероида, работы давно приостановлены. Но подрагивающий пол бункера говорил о диаметрально противоположном: работа идет, быстрая и не прекращающаяся ни на минуту, - только неподконтрольная табло и приборам. И это означало, что он, бригадир пчел Позвонков, нарушает монополию...

Да, но Люся-то осталась на Земле и о его космических прегрешениях ничего знать не может. И никто из землян не знает. Ни одна живая душа, кроме Ула Свансена, две недели назад навестившего Позвонкова по пути с Ганимеда на Марс. Едва выйдя из своего патрульного планетолета, проницательный Ул понял, что происходит на астероиде, и задал бригадиру пчел хорошую взбучку. Но Позвонков знал: его однокашник по Лунным курсам - надежный друг и никому не проболтается. Тем более что Позвонков сам уже искренне сожалел о случившемся и дал Свансену слово, что нарушил монополию в первый и последний раз... И вот теперь этот странный сон, слишком похожий на предупреждение. Неужели - нейролуч? Обычной связью не воспользуешься сразу всем станет известно - и решил шепнуть нейроволнами прямо в мозг?

В общем-то не очень в это верилось. "Мыслепередача" с Марса сюда, в пояс астероидов, конечно, возможна: у Свансена, как и у всех патрульников базы, имеется на корабле надежный транслятор. Но сфокусировать нейролуч, направленный так далеко, можно лишь ценой огромного нервного напряжения. На такое решаются в самом крайнем случае. И уж если бы Ул решился, он бы, надо думать, предупредил друга прямо и недвусмысленно, а не через зыбкие сновидения...