Елена Федорова - Отбросить очевидное

– Дина, твой ревнивец идет, – звали они ее.

Но Дина не обижалась. Она понимала, что Игорь ревнует ее не только к работе, но и ко всей «комсомольско-молодежной бригаде», с которой она постоянно попадала на дежурство. А бригада, действительно, сложилась как на подбор, из интересных молодых людей.

Красавец Саша-фельдшер; его друг, тоже красавец – ночной санитар Юрий; дневной санитар Петр. И хотя, Дина, по служебному положению, занимала вышестоящее положение, Игорь таки ревновал ее ко всем этим сотрудникам. Особенно, если учитывать тот факт, что эта работа была для них чисто формальным прикрытием. На самом деле хлопцы вкалывали на фарцовке модных вещей и всегда отменно выглядели. Кроме того, они не были дураками. Если дежурство проходило спокойно, то все сидели в комнате дежурантов и разгадывали сложные кроссворды, занимались английским языком и интеллектуальными играми. Игорь Гнатенко не считал себя очень привлекательным, поэтому опасался, что в один прекрасный момент, внимание его жены может быть переключено на кого-то из «бригады». Поэтому, если у Дины было ночное дежурство с пятницы на субботу, то он сразу после работы отправлялся к ней. А если дежурство припадало на выходной, то обычно появлялся у жены к обеду.

Самым смешным в этой истории любви и ревности было то, что у ребят тоже были свои половинки, которые тоже их ревновали. Но тем возбранялось «мешать мужу на работе». Но к присутствию Дининого мужа на дежурствах все так привыкли, что стали считать своим.

– Привет всем, – лучась радостью, появилась среди коллег Дина, – Как спалось?

– Нормально, – сонным голосом отозвалась коллега Озаревич, только-только выползшая с дивана.

– Ничего не надежурила?

– Повезло и мне, и тебе. А где твой?

– К обеду появится.

– Как там, на улице?

– Прекрасно! Можешь сразу собираться на пляж!

– Так и сделаю! А то живем в Одессе, и даже позагорать некогда.

– Так чего сидишь? Бегом домой!

– Ага, хорошо тебе – бегом! Знаешь, как я шею залежала? – начала жаловаться Жанна, – Вообще не хочется двигаться…

– Жанна, ты же врач, и понимаешь, что двигаться надо, даже если больно.

– Да знаю, – с досадой отозвалась Озаревич.

Она была лет на десять старше Дины, очень грамотным, любимым экспертом прокурора города. Мечтала выйти замуж, нарожать детей, но в личной жизни ей не везло. Как не везло и третьей их приятельнице – Настасье Богачевой. Та тоже была умницей, красавицей, любимицей начальника УВД области, но… одинокой молодой женщиной.

– А представь, как у меня все залеживается, когда мы здесь вместе с мужем спим на этом же не раскладывающемся диване?

– Ну, ты сама выбрала такой путь.

– Да, только я не думала, что он будет за мной таскаться на работу.

– Радуйся, дуреха! Где ты еще такое встречала? Обычно мужики на работе гуляют, жены их выслеживают!

– Да радуюсь я, мне не нравится только один элемент во всем этом. Если бы в основе была только любовь, то и пусть! Но я ощущаю еще и нотку недоверия ко мне. А я же никогда не давала ему повода сомневаться в себе…

– Вот откровенно, Динка, хочешь? Я всегда думала, что ты-то уж выйдешь замуж за крутого сыскаря или начинающего, но подающего надежду, прокурора… А ты где-то нашла на свою голову инженеришку! Ну, не это наше, понимаешь? Я не говорю, что эксперты должны пароваться исключительно с экспертами или ментами. Но все-таки, по духу работы, по ее графику даже, они нам ближе. У вас вообще есть общий круг интересов?

– Ну конечно, иначе, как бы мы подобрались вместе?

– А-а, ну тогда и развивай эту плоскость общения.

Жанна была когда-то замужем, но мужчины не держались долго возле нее.

– Понимаешь, у всех нас – характер более мужской, нежели – женский. И мы – сильные личности. Поэтому наши мужики должны быть еще более сильными.

– Совершенно согласна!

– Вот, поэтому мы с Настькой и сидим сами. А если тебе повезло найти сильного мужика, то и держись. Вот я хочу задать немного нескромный вопрос: ты чего детей не заводишь? Проверяешь его? Сомневаешься?

– Нет, Жанна. Просто не говори никому. Пока не получается.

– А-а-а… Извини. Но вы – молодые, все еще будет у вас.

– Я тоже так надеюсь.

– Ладно, поползу домой. Кроме мамы, меня никто не ждет…

– Привет ей передавай.

– Обязательно.

Мама Жанны работала у них медрегистратором. Семейственность на их работе все-таки присутствовала. Вообще, в годы Советского Союза наличие родственников в одном коллективе не приветствовалось. Но учитывая специфику именно бюро судмедэкспертизы, куда не так-то легко было подобрать соответствующих сотрудников, администрацией допускались такие вольности. Здесь в разных, а иногда – и в одном, отделении могли работать мама и сын, отец и дочь, муж и жена. Поэтому все здесь относились друг к другу, как в большой и дружной семье. Возможно, это было просто старой одесской традицией, но чужой беды или тайны в коллективе не было.