Анатолий Степанов - Чума на ваши домы. Уснувший пассажир. В последнюю очередь. Заботы пятьдесят третьего. Деревянный самовар (пьянки шестьдесят девятого года)

— Ты что здесь делаешь? — спросил Александр.

— Танцую, жду тебя, — ответил Алик и оповестил: — Братцы, он явился!

— Ноги, ноги стали зябнуть, — жалостливо просипел Костя Крюков, и вся компания ссыпалась с локомобиля. Александр оглядел их и обреченно предложил:

— Ко мне?

— У тебя тесно. К нам. И Розка пожрать что-нибудь откинет, — решил Лешка Без и, не слушая иных предложений, направился к воротам. Поплелись за ним.

— А то ко мне, — предложил Виллен. — Я теперь один, сеструху к тетке отправил.

— Как же отправил-то? — удивился Алик. — Ведь ей в этом году десятый кончать.

— Там окончит, — ответил Виллен. — Зато мне — полная лафа! Не надо воспитывать, не надо уроки проверять, не надо готовить, не надо убираться. Много чего теперь не надо.

— Полное счастье от того, что голодный и в грязи живешь? — ехидно поинтересовался Александр.

— Зато свобода, — возразил Алик.

— Этой свободой пользуйся один. А мы уж к Розе пойдем. — Костя всегда был четок и определенен.

— Стоп! — скомандовал Алик. — Кто побежит?

— Открыто только у Лозовского, — дал информацию Виллен.

— Тогда я, — вызвался Костя. — На велосипеде — десять минут. Скидываемся.

Скинулись. Костя побежал назад к голубятне, к велосипеду.

… — Сколько же вас! — обрадованно удивилась Роза. Не утруждая себя вставанием, Яша от стола приветствовал всех молчаливым поднятием руки.

— Еще один будет! — дополнительно обрадовал Розу сынок. — Костя Крюков по делу на десять минут отлучился. Готовь пожрать, мамахен.

— Знаю я эти дела. Вы пока в домино играйте, а я что-нибудь посоображаю.

— В домино не выходит. Нас шестеро, — доказательно возразил Яша.

— Ну, тогда в лото! — решила Роза.

Яша, не поднимаясь со стула, дотянулся до настенного шкафчика и извлек из него скрипящий голубой в белый горох мешочек и затрепанную колоду продолговатых картонок. Объявил:

— По пятаку за карту. Кто первым кричать будет?

— Я! У меня голос громкий! — вызвался, демонстрируя этот голос, Алик.

Разобрали — кто по две, кто по три карты, поставили на кон соответственно, подобрали инструмент для закрытия номеров — копейки, пуговицы, полушки, — и началось.

— Шестнадцать! Тридцать пять! Туда-сюда! Двадцать семь! Сорок! Шестьдесят один! Топорики! Девять! Дед, девяносто лет! Пятьдесят четыре! Шесть! Барабанные палочки!

Нижняя полоса — весь кон, средняя — половина, верхняя — выигравший не ставит в следующей партии на кон.

— Семьдесят два! Четырнадцать! Лебеди! Тридцать три! Восемьдесят семь!

— У меня квартира, — взволнованно объявил Александр.

— Ура советской милиции! — обрадовался за него Роман.

— Зачем вам выигрывать? Вы отобрать можете, — сказал Виллен.

— Так интереснее, — ответил ему Роман.

— Не мешайте работать, — рявкнул Алик.

Нежная на ощупь ветхая материя мешочка, с ядреным скрипом перекатывающиеся под пальцами затертые картонки на столе, черные бумажные шторы на окнах, — все в желтом колеблющемся свете коптилки. Господи, как недавно это было! В войну.

— Семьдесят пять! Шестьдесят шесть! Чертова дюжина! Двадцать семь! Срок до упора!

— Я кончил, — индифферентно сообщил Яша.

— Сроком до упора кончают особо опасные преступники. Ты — рецидивист, Яша, — скрывая раздражение, отметил Александр. Яша поднял на него страдальческие (лото — не домино, в паузах не поспишь) глаза и ответил лениво:

— Я — не рецидивист. Я просто выиграл.

— Проверить, — решил Леша.

— Отец, отец, а обыскать все равно надо, — прокомментировал лешино требование Роман. Проверили. Сошлось. Яша тщательно отсчитал полкона. Новую партию начать не успели: объявился Константин. И не один. В левой руке у него была сумка, а правой он крепко держал за локоток сияющую Софью.

— Я вам дамочку доставил! — похвастался Константин.

— Твоя рама чуть меня не прикончила. И не доставил бы, — укорила его Софья.

— Но доставил! — возликовал Алик. — Софа, с твоими формами никакая рама не страшна!

— Ты по-прежнему шутишь пошло, — жеманно осадила его Софья и увидела Романа. Сказала галантерейно: — А я с этим товарищем не знакома.

Протянула Роману руку лодочкой. Роман протянул свою.

— Софка! — заорал осененный Алик. — Жених! Вот такой жених! Интеллигентный, молодой и с армянским темпераментом!

— Алик ужасно бестактен, — сообщила Роману Софья. — А вы кем работаете?

— Помощником Александра. Милиционером, — проинформировал ее Роман. Но Алик не дал ему уйти от матримониальных устремлений Софьи: