Анатолий Степанов - Казнь по кругу

— Ты мразь, Кок!

Коротко простучала очередь.

Вмиг желтая рубашка украсилась рядом алых неряшливых наград. Награжденный упал лицом вниз. До него было уже метров сто, и Сырцов сделал рывок.

Джип уже скрылся, но на его месте, обогнав Сырцова, оказалась «газель»-фургон, которая остановилась рядом. Створки сзади разошлись, и на асфальт спрыгнули трое в камуфляже и черных шапочках-масках.

Сырцов присел, срывая с голени «смит-вессон». Двое затаскивали красно-желто-голубой труп в кузов, а третий, обернувшись, заметил Сырцова и тут же дал по нему очередь. Сырцов вовремя усек его поворот и кинул себя за притротуарные кусты. Успел: очередь прошла мимо.

Взрыдав на полных газах, «газель» взяла скорость с места и мигом исчезла. Сырцов на травке перевел себя из положения «лежа» в положение «сидя». Засунул ненужный «смит-вессон» в карман и осмотрелся. Если и были свидетели происшедшего, то они разбежались, исчезли, дематериализовались. Солнце светило, зелень ласкала, так сказать, взор, даже некоторые птички чирикали.

Сырцов подошел к месту, где убили человека. Три больших, смазанных волочением тела пятна быстро подсыхали на солнце, превращаясь на глазах из алых в бордово-коричневые.

Сырцов с трудом доплелся до своей «девятки» и поехал в МУР.

Позвонил он секретарше Леонида Махова Катюше, которую ценил за то, что она к нему, Сырцову, нежно относилась. Звонил он не из проходной, из телефона-автомата у Петровских ворот. Береженого Бог бережет. Слушая длинные гудки, прокашлялся, хмыкнул, проверив голос: собрался для кокетливого разговора.

— Вас слушают, — объявил строгий молодой голосок.

— Я обожаю вас, Кэт! — аффектированно воскликнул Сырцов.

— Ну, конечно же, Сырцов! — с плохо скрытой радостью, как бы недовольно, с ходу узнала его Катерина. — Без своих шуточек не можете, Георгий!

— Не могу, — признался Сырцов. — Но шутки потом. То, что я сказал сейчас, чистая правда!

— Пропуск заказать, да?

— Закажи, ласточка.

— А наш полковник в Америке! — с гордостью сообщила Катерина.

— Кто же его замещает?

— Как зама — никто, а как начальника отдела — Владимир Игнатьевич Демидов.

— Первая сегодня удача, — с горечью признался Сырцов.

— Это — что полковник в отъезде? — лукаво поинтересовалась она.

Он чуть не ляпнул, что удача — это Володька Демидов во главе отдела, но вовремя спохватился:

— Именно! Наговоримся мы с тобой, Кэт, всласть!

— И вы разобьете бедное девичье сердце, — догадалась она. — Так я заказываю пропуск?

В этих коридорах некоторые еще узнавали его. Здоровались без любопытства и пробегали мимо по своим неотложным делам. А большинство не узнавало, хотя и годиков-то прошло всего неполных четыре, как он, гордый и принципиальный, покинул эту контору. По которой его иногда охватывала тоска. Тоска по дому, где из сырого десантника делали профессионального оперативника, где сам он сделал из себя настоящего сыщика.

Кэт с охотой подставила щеку, и он по-братски, но с удовольствием поцеловал в округлое, упругое и приятное.

— Цветешь и пахнешь! — объявил он ей.

— Цвету сама, а пахну французскими духами. Шеф ко дню рождения подарил.

— А он тебе из Америки что привезет?

— Негра, — серьезно ответила Катерина.

— Зачем тебе негр? Тебе что, бледно-розовых россиян не хватает?

— Стажировка в обмен, — рассудительно ответила она. — Мы им на стажировку Махова, а они нам соответствующего по должности. Так вот соответствующий по должности — негр.

— Вздохнул с облегчением, — признался Сырцов. — Он же не к тебе!

— А к кому же еще? Мне с ним целый месяц нянчиться!

— Забудь о негре, вспомни обо мне, и твой мир наполнится гармонией.

— Вы, что ли, на ней играть будете? — Сильно подразвилась за последнее время Катерина, на ходу подметки рвала. — Тогда я частушки спою.

— А Володька разрешит?

— Нету его. Он у самого.

И сглазила. В тот же момент в приемную энергично вошел майор Демидов. В полной милицейской форме, чем изумил Сырцова до остолбенения. Забыв поздороваться, отставной муровец тупо спросил:

— Ты чего это?

— Что — чего? — поначалу не понял Демидов, а потом, увидев свои форменные портки, понял: — С утра в министерство ездил. Сейчас переоденусь.

— Господи, как напугал! — признался Сырцов и наконец вспомнил, что надо поздороваться: — Привет, большой начальник!

— Крупно повезло, — грустно сказал Демидов. — Леонид в Америке, а Зуев в больницу загремел.