Фредерик Дар - В Калифорнию за наследством

— И не надо! Мы сделаем маленькую кофейную паузу. Я уже начал уставать от умственного перенапряжения.

Он обнимает Кати за талию и выводит ее из дома.

Он прав: усталость может свалить кого угодно.

Вот Пино устроился хорошо! Он, наверное, хочет побить рекорд по сну, устроившись в мягком кресле и абсолютно позабыв о своей очень ответственной миссии. Мексиканца Берюрье перетащил в другую комнату. Иду туда. Наши пленники носят следы прессинга Берю, такое впечатление, что они оба побывали в железнодорожной катастрофе.

Американец, назвавшийся Стивом, спрашивает меня:

— Что дальше?

— Дальше? Дальше, парни, вам надо забраться в какую-нибудь дыру и сидеть там тихонько до самых своих последних дней. Могу дать совет. Ограбьте банк или ювелирную лавку, чтобы попасть в руки гражданской полиции.

— Вы думаете, что от уголовного синдиката можно скрыться в тюрьме? Очень скоро нас обнаружат повешенными в камере.

Я не успеваю ничего сказать в ответ: в комнату вплывает еще не проснувшийся Пинюш. Он идет осторожным скользящим шагом, как бы боясь смять складки на только что отутюженных брюках. Но почему он держит руки поднятыми вверх? Понимаю — в его спину упирается ствол пистолета.

Пистолет сжимает в руке мужчина, похожий на убийцу из американского вестерна. Замыкает процессию старая знакомая, я ее сразу узнал, та самая, которая ушла по-английски от нас в Морбак Сити. Вот так встреча!

— К стене! — приказывает она мне и Пино.

— Ничего не остается делать, как повиноваться.

— Хэлло, мисс Бюли! — подает голос американец. — Вы вовремя появились! Вы только посмотрите, мисс Бюли, что эти подонки сделали с нами! Они пытались расколоть нас!

— А вы?

— Вы же знаете нас, мисс Бюли! — с укором отвечает мексиканец.

Она улыбается и достает из кармана хромированный прибор.

— Ты забыл о моем передатчике. Я почти час просидела за рулем, недалеко от дома, ожидая Бюрки.

Стив промолчал, зато голос подает мексиканец:

— Мисс Бюли, они по-зверски обращались со мной. Никому бы не удалось устоять перед их пытками! Вы только посмотрите, что они сделали со мной! В каком я виде!

— Ты считаешь, что я расчувствуюсь и расплачусь? — Она с видом эксперта посмотрела на объект страданий мексиканца. — Они далеко не живодеры, твои друзья!

— Они мне не друзья! — протестует тот.

— Неважно! Во всяком случае, я менее благородна, чем они! — Соратница мексиканца по преступному миру прикладывает пистолет к интимной части тела жалобщика.

— Что вы собираетесь делать, мисс Бюли? Нет! Не-е-ет!

Мадам хладнокровно нажимает курок пистолета с белой

рукояткой. Жуткий крик «Не-е-ет!» заглушает выстрел.

— Веди себя прилично, — советует она. — Будешь умницей, не дам долго мучиться!

Затем мисс-убийца подходит к Стиву.

— А ты как хочешь умереть? Какие будут у тебя желания?

— Пошла ты в задницу! — дерзит ей американец от безысходности и очевидности финала.

Мужеподобная дама обрывает выстрелом его слова. Агония американца страшна, но даму это даже забавляет. Поэтому она не замечает, что в комнате появляется новое действующее лицо с большим фарфоровым кофейником в руках.

— Ароматный кофе! — сообщает очарованный гостеприимством Кати Берюрье, принимая у нее кофейник, но, оценив обстановку, переходит на шепот: — Ясно, корсиканская месть!..

Мужчина, лицо которого изрыто оспой, кивает в нашу сторону.

Александр-Бенуа послушно плетется к нам, но, поровнявшись с ним, выплескивает содержание кофейника прямо в его рожу. Тот начинает орать, вертеться на месте и получает удар по голове все тем же кофейником. Берюрье выхватывает у него из рук пистолет.

— Давай пушку! Ты слишком глуп, чтобы пользоваться огнестрельным оружием!

Толстяк не теряет времени и посылает пулю вышедшей из оцепенения мисс Бюли. Дама падает поверх поверженного соратника по уголовщине.

Ее прозревший компаньон выхватывает из кармана заточенную пику и бросается с ней на Толстяка.

— Берю, берегись! — орем хором, я и Пино.

Надо видеть, насколько гибок и ловок наш стодвадцатикилограммовый друг. Он падает на пол, посылая снизу вверх три пули в нападающего: первую — в пах, вторую — в грудь, третью — в шею. Потрясающая реакция и меткость! Правда американец в последний момент успевает метнуть свою пику, и она вонзается в плечо Берю. Но ничего страшного: пика попала в жировую ткань — она у Толстяка повсюду — извлечь ее не составит труда.

— Вечерок был нелегким, — подводит итог Пино, как когда-то Дамьен после суда, приговорившего его к четвертованию. — Самое тяжелое позади!