Ирина Лобусова - Королевы Привоза

— Ну ты даешь!.. — вспыхнул Володя.

— Ладно, не будем ссориться, — примирительно сказала Таня. — Итак, что мы знаем по этому делу?

— Мы знаем о женитьбе Гоби Имерцаки на Марии Токарчук, — подсказал Володя, — и мы знаем, что оба играли серьезную роль в большевистской организации. Имерцаки приблизил к себе Домбровский, шантажируя уголовным прошлым. А когда начались убийства на Привозе, Домбровский был уверен, что это убивает Имерцаки. Чтобы держать его в узде, забрал документы из тюрьмы.

— И ошибочно шантажировал, — сказала Таня, — ведь убийц было двое. Если прачку Прасковью Семашко и Анну Черткову убил Имерцаки (Токарчук только помогла избавиться от трупов, расчленив тела), то три убийства на Привозе — дело рук исключительно Токарчук. Думаю, что Имерцаки был против этих убийств. Он хотел начать новую жизнь.

— С Дунькой-Шваброй! — хмыкнул Володя.

— А почему нет? Дунька была неплохой женщиной, с добрым сердцем. Он даже сделал ее членом партийной ячейки — казначеем. И доверял ей хранить часть денег, награбленных Домбровским, — сказала Таня.

— Я вот думаю, на чем основывался этот союз двух убийц, — задумчиво сказал Володя, — на чем строится большинство союзов, как ни на скотской похоти, затмевающей людской разум? В этом случае на месте скотской похоти была жажда крови, страсть такая же сильная, как секс, как алчность. Неконтролируемый порыв…

— Она не была совсем сумасшедшей, эта несчастная девочка, ставшая такой же несчастной женщиной, — покачала головой Таня, — ее душа была сломана с детства, а союз с убийцей Имерцаки еще больше развратил морально и физически. В конце концов она расправилась с ним…

— Вонзив шпильку в сердце, — подсказал Володя.

— Она боялась, что он ее выдаст, — сказала Таня, — и может, думать так у нее были все основания.

— Какие основания? Она убивала потому, что была сумасшедшей! — Володя упрямо гнул свою линию.

— Нет, — Таня не могла согласиться с ним, — во всех убийствах на Привозе был смысл. Дуньку-Швабру она убила из ревности, за связь с Имерцаки. Ираиду Стеклярову — за то, что, зная Имерцаки, та могла невольно навести на нее.

— А первую женщину, безымянную? — уточнил Володя.

— Она больше не безымянная, — сказала Таня, — я знаю ее имя. И это имя — ключ ко всему. Первое убийство было как раз самым важным. Она убила эту несчастную сразу, как только вышла из тюрьмы вместе с Имерцаки, во время штурма тюрьмы Японцем, чтобы получить новое имя, завладеть ее документами. И ей это удалось. Никто не опознал женщину, которая недавно приехала в город, чтобы устроиться на работу и никого не знала в Одессе. Мария Токарчук забрала ее документы, но позабыла забрать медальон. Нет документов — нет человека. Несчастную похоронили как безымянную. А ведь на самом деле это не так. У нее есть имя.

— Какое имя, как ее зовут? — Володя смотрел на Таню во все глаза.

— Узнаешь в свое время, — Таня усмехнулась, — когда мы вместе попытаемся остановить убийцу. Кстати, это будет завтра, с утра.

— Что ты задумала? — нахмурился Володя.

— Увидишь! — Таня откровенно насмехалась над ним.

— Ты нашла этот медальон там, в катакомбах под посудной лавкой? — Володя подозрительно смотрел на нее.

— Да, случайно, — Таня перестала усмехаться. — Мне повезло. Скажу сразу: мои аналитические способности тут ни при чем. Разве что наблюдательность и умение кое-что сопоставлять. В любом случае, я нашла то, что делала убийца с головами трупов. Машутка играла в куклы. Она вставляла головы в фарфоровые вазы и расписывала вазы, как платья кукол. Она пыталась делать «кукол» из живых людей.

— Я же говорю — сумасшедшая, — ввернул Володя.

— Нет, — лицо Тани стало печальным, — она убивала не со зла. Так и не ставшая взрослой, Машутка играла в куклы, ведь та, фарфоровая, подаренная матерью, была единственной куклой в ее жизни. И когда ее разбили, то разбили весь окружающий ее мир. Представь только ужас, в который ввергли этого несчастного ребенка! Отобрали куклу, мать, единственный дом, который у нее был. Потом — ужасы приюта. Что такое приют, мы знаем. А после этого — наемная, рабская работа. Случайная правда о том, кто выдал ее мать, из-за кого ее мать повесили. Первое убийство. Тюрьма. Брак с уголовником, убийцей Имерцаки. И падение в бездну все ниже и ниже. И только куклы, единственная мысль о куклах позволяла ей чувствовать себя живой. Она играла по своим правилам, и не ее вина, что детская игра в куклы для этой несчастной девочки стала кошмаром для всего окружающего мира.