Андрей Кивинов: Чертово колесо

Колесо поскрипывало, и она услышала в этом звуке, как вздыхает и плачет ее собственная заблудившаяся душа… Катя ступила на дощатый помост. Кабинка медленно опустилась, словно некто незримый подал экипаж, следующий транзитом на тот свет. Три шага вперед — настил оторвался и поплыл вниз.

Катя достала из кармана горсть таблеток. В памяти всплыли чьи-то слова. Кажется, Симоны… Да, точно — однажды она «под кайфом» сказала, что, если решила отравиться, — нельзя глотать слишком много: можно остаться инвалидом.

Катя проглотила одну за другой четыре таблетки. Колесо пошло на второй круг. Сердце разогналось до немыслимой скорости, и ей показалось, что в какой-то момент оно безболезненно лопнуло в груди. Где-то послышался странный жужжащий звук… Он нарастал, ширился, пока не заполнил все пространство внутри головы. Катя взглянула на городок, плывущий под ней, и закрыла глаза…

Беспорядочные поиски успеха не имели. Коротков дважды исколесил весь город, объехал всех Катиных друзей и знакомых, даже заглянул в «Пещеру», где девушку тоже никто не видел. Марина, которая поначалу крепилась, все-таки впала в истерику.

Испуганный Коротков пытался ее урезонить:

— Мариш, очень прошу — успокойся! Лучше думай, где еще искать…

Ответная фраза разделилась на отдельные слова, с трудом прорывавшиеся сквозь душившие ее рыдания:

— Да не знаю я!..

— У Гали, может быть? — Юрий вспомнил еще одну подружку.

— Не знаю я!..

Коротков развернулся:

— Заедем.

В своем воображении Марина представляла бездыханное тело дочери. Чувство ужаса мгновенно сменилось злостью.

— Все из-за тебя!.. — яростно закричала она. — Со своим счастьем!.. Будь оно проклято!..

— Я же для вас старался… — растерянно произнес муж.

Женщина крикнула так, что у Короткова зазвенело в ушах:

— Ты всех нас погубишь!.. Ненавижу!..

Приблизительно в это же время по дорожкам городского парка мчался мотоцикл. Прежде чем вырулить на проезжую часть, Ермолаев сбросил скорость. Любимов похлопал водителя по плечу:

— А теперь куда?!

— Понятия не имею! — честно признался тот.

— Думай, Женя, думай!

— Может, дядя Саша ее видел? Она там часто каталась! С Денисом!

— Поехали…

Евгений ловко развернул «харлей» и помчался в сторону «Чертова колеса». Спустя десять минут мотоцикл резко затормозил в двух метрах от ограды аттракциона, Любимов соскочил с сиденья, задрал нечесаную голову вверх. В одной из кабинок «Чертова колеса» он разглядел неподвижную темную фигурку:

— Вон она!!

Мужчины, не сговариваясь, бросились в будку смотрителя. Дверь оказалась не заперта. За столом, опустив голову на руки, мирно похрапывал дядя Саша. Рядом с его макушкой высилась пустая бутылка вина. Евгений растолкал старика, тот с трудом оторвал голову от стола, но открыть глаза так и не сумел. Любимов затряс его за плечо:

— Вырубай карусель!!

На этот раз веки приоткрылись, дядя Саша сердито повернулся к гостям, с трудом сфокусировавшись на их лицах. Сообразив, что перед ним представители закона, мигом остыл:

— Не могу…

— Какого черта, старый?! — гаркнул Жора.

— Мишаню жду. Механика. Опять реле полетело. Теперь крутит без остановки.

Евгений выругался.

— Так устрой короткое замыкание, девушка там наверху… Погибнуть может, ты понимаешь?!

— Вы че? Там триста восемьдесят вольт, меня электрики…

Не дослушав полупьяных объяснений, Любимов выскочил из будки, бросив на ходу:

— Вызывай «скорую»! Срочно!

Никогда в жизни он так не торопил время. Казалось, колесо движется с черепашьей скоростью. Наконец кабинка опустилась вниз.

Катя сидела, уткнувшись головой в поддерживающую цепь — закрытые глаза, обескровленное лицо, чуть сдвинутые брови… Георгий на ходу прыгнул в кабинку, подхватил дочь на руки и бросился обратно к сторожке.

К счастью, «скорая» прибыла довольно быстро — один из плюсов провинциального городка. Врачи тут же вынесли носилки и засуетились вокруг девушки. Женщина в белом халате пощупала пульс и сокрушенно покачала головой. Кате сделали укол, поставили капельницу. Любимов находился здесь же, в салоне «скорой», с тревогой наблюдая за всеми манипуляциями врачей. Последним так и не удалось выгнать его из машины.

Наконец ресницы девушки слабо дрогнули. Катя медленно открыла глаза. Любимов наклонился к дочери:

— Катюша… Все будет хорошо…

Она чуть заметно пошевелила губами, слова расслышал только отец:

— Папа… Прости…