Богомил Райнов - Бразильская мелодия

Она, видимо, по—своему истолковала направление разговора, но в то же время у нее нет большого желания оставлять нас одних.

— Не беспокойтесь. Речь пойдет о некоторых самых банальных сведениях.

Вслед за этим я коротко излагаю причину своего визита. Манев слушает меня, нахмурив брови, в чем нет, на мой взгляд, надобности, ибо его красивое лицо и без того имеет несколько мрачное выражение, быть может, приобретенное в результате продолжительного и сосредоточенного изучения чертежей. Он высок и строен, а его уверенные, энергичные жесты слегка контрастируют с тихим, чуть глуховатым голосом. Лицо Доры также не исполнено благодушия. Какая—то неуловимая тень лежит на этом приятном лице, какая—то отчужденность притаилась в темных глазах и в легкой морщинке у губ.

— Откровенно говоря, поведение Филипа в ресторане меня удивляет, — отвечает Манев, когда я задаю первый вопрос. — Мой брат не безгрешен, но скандалистом он никогда не был.

— Я бы попросил вас забыть о том, что Филип ваш брат.

— Именно это я и делаю, — отвечает немного раздраженно, но не повышая голоса, Марин. — Филип принадлежит к людям, которые прежде всего стараются вести себя корректно, беспокоятся о своих манерах.

Хозяин смотрит на Дору, словно ожидая поддержки со стороны невесты, но она продолжает сидеть с безучастным лицом. Дора делает вид, что разговор ее не касается, но эта маска плохо скрывает ее напряженность.

— Ваши слова звучат несколько двусмысленно, — говорю я. — Можно подумать, что Филип из тех, кого больше волнует форма поведения, чем суть самих поступков.

Манев не отвечает, из чего я заключаю, что попал в точку.

— Вообще, на основании тех беглых сведений, которыми я располагаю, складывается впечатление, что ваш брат ведет жизнь не слишком примерную.

— У каждого своя драма, — уклончиво замечает Манев.

— Конечно, мечтаешь об одном, получается другое. Но это общее рассуждение. А мня интересуют вещи конкретные. Ваш брат, если не ошибаюсь, раньше жил вместе с вами?

Хозяин кивает.

— И почему вы расстались?

— Да так… мелкое недоразумение. Говоря откровенно, главная причина в том, что Дора стала жить у меня. Квартира, если вы заметили, не более, чем на двоих.

Он снова смотрит на невесту, как бы ожидая поддержки, но она продолжает молчать.

— Ясно… Недавно вы обратились с жалобой на угон машины, а через два дня взяли заявление назад. Был ли ваш брат связан с этой историей?

— Не допускаю, — почти уверенно отвечает Манев, — Просто через два дня машина оказалась на том же месте, откуда она исчезла. Вероятно, ею временно решили попользоваться какие—то юнцы…

И он снова уставился в пространство.

— В таком случае мне ничего не остается, как поблагодарить вас за беседу, — заключаю я, подымаясь со стула. Хозяин тоже встает и смотрит на меня, как бы желая сказать: «Не думаешь ли ты, что я стану чернить собственного брата?» Поднимается и Дора, освободившись наконец от своего оцепенения. — Возможно, появится необходимость повидаться еще раз, — улыбаюсь я. — Не люлю надоедать людям, но в данном случае это не моя вина.

И я бреду назад, размышляя о том, почему это с некоторыми типами допрос в строгой обстановке служебного кабинета куда более эффективен. Допустим, Марина, как брата, еще можно понять. Но эта Дора… Однако, как сказал архитектор Манев, у каждого своя драма…

— Вопреки рассуждениям о преимуществе допросов в служебной обстановке, махнув рукой на свое прозвище «инкассатор» (так коллеги нарекли меня из—за моих вечных странствий по городу), на следующее утро я снова покидаю кабинет. Я убежден, что у «инкассаторства» есть свои плюсы, которые перевешивают расходы на починку подметок. Ведь в пути получаешь не только некоторые сведения, но и массу впечатлений, я уж не говорю о пользе чистого воздуха. Лиза Тенева. Простите, не Тенева, а Стефанова — и, судя по ее виду, скоро в этом доме будет новорожденный.

Привычным жестом показываю свое удостоверение, дверь приоткрывается — ровно настолько, чтобы я смог войти.

— Извините, я прибираю, — говорит Лиза, на ходу снимая фартук и прислоняя к стене метелку.

Хозяйка приглашает меня в гостиную. Я сажусь и прошу разрешения закурить.

— Если у вас нет воли бросить, курите, — пожимает плечами Лиза. — Мой муж тоже курил, но я заставила его отказаться от этой дурной привычки, и вы не представляете, как он теперь хорошо себя чувствует.