Эд Макбейн - Смотри, как они умирают

— Ну ладно. Зип. Он увидел это и сказал, что я приставал к его девушке. Он сказал, что мне не стоит ходить в церковь, или они прочистят мне мозги.

— А раньше ты когда-нибудь сталкивался с Зипом?

— Один или два раза. В училище он пытался отнять у меня деньги, понимаете? Мы ходим в одно училище.

— В какое именно?

— Профессионально-техническое. Я там получаю профессию.

— Какую?

— Автомобильный механик. Но я на самом деле не им хочу быть.

— А кем же?

— Я хочу изучать радио. Когда я учился в средней школе, я ходил к консультанту, понимаете? Я сказал: «Я хочу изучать радио». А она мне ответила, что я, мол, должен учиться на механика. Она говорит, что испанскому парню это больше подходит, открывает лучшие возможности. Но я все равно хочу изучать радио.

— А почему ты не скажешь об этом кому-нибудь в школе?

— О, я не знаю. Кто станет меня слушать? Иногда я чувствую… я не знаю… ну так как-то… будто я не настоящий человек, понимаете? Словно я… второсортный, что ли.

Эрнандес кивнул.

— Так что случилось с этим Зипом? Когда он попытался отнять у тебя деньги?

— О, я отдал ему свои деньги, что были у меня на обед, — ответил Альфредо. — У меня и был-то всего четвертак. Я не хотел с ним драться.

— И что, помогло? Больше у тебя не было с ним проблем?

— Никогда. Он ведь не так давно здесь, понимаете? Наверное, месяцев шесть. Он переехал из какого-то другого района, знаете? Так что я его не беспокоил, я только хочу идти своей дорогой, вот и все. Мне не нравится это… я имею в виду… ну, смотреть, как они ходят и пугают людей… вообще, ради чего мне драться? Ради чего? Я теперь здесь, в этом городе, тут вроде бы не хуже, чем в Пуэрто-Рико. Так чего мне связываться с парнями вроде Зипа? Он думает, быть большим — значит убивать. — Альфредо помолчал и серьезно посмотрел на Эрнандеса. — Быть большим — значит жить, разве нет?

— Да, Альфредо.

— Конечно. Но он вожак «Пурпурных латинос». А я не хочу вступать в банду. Ни в «Королевских гвардейцев», ни в «Испанских герцогов», ни в какую не хочу. Так кто же защитит меня?

— Я тебя защищаю, Альфредо.

— Вы? А что вы можете? Думаете, они боятся копов? Если я не выйду на улицу, они назовут меня трусом, они скажут, что я их испугался. И меня засмеют. И как тогда мне ходить по улице? Если я прослыву трусом, как мне показаться на улице?

— Хотеть жить не значит быть трусом, Альфредо. Каждый человек хочет жить.

— Я говорю честно, я устал, — продолжал Альфредо. — Я устал быть один. Когда ты один, тебя дразнят, к тебе пристают. Ну и что же, мне теперь надо вступить в банду? Ходить и стрелять в людей? Для чего я должен стрелять в людей?

— Не выходи сегодня из квартиры, Альфредо, — посоветовал Эрнандес. — Здесь ты будешь в безопасности. Я прослежу.

— А завтра? — спросил Альфредо. — Как насчет завтра?

— Посмотрим. Может, к завтрашнему дню все прояснится.

— Будет ли завтра лучше? — не мог успокоиться Альфредо. — Завтра я буду здесь. Я всегда буду здесь. — Он вдруг тихонько заплакал. — Всегда. Всегда здесь. Всегда.

Когда Эрнандес вышел от Гомесов, он увидел четыре полицейские машины. Они образовали кордон около бара «Ла Галлина», и Эрнандес немедленно подумал, уж не добралась ли до них полиция нравов. Улицу запрудили люди, моментально сбежавшиеся на тревожные звуки сирен. Протолкавшись через толпу, Эрнандес увидел Паркера, разговаривающего с лейтенантом Бирнсом и со Стивом Кареллой, который небрежно опирался на капот одной из полицейских машин. Первой его мыслью было: «А кто же остался в участке?» — и тут же он осознал, что здесь не видно ни одного представителя полиции нравов, а это значит, что произошло что-то серьезное. Он торопливо подошел к детективам.

— Когда начнем, лейтенант? — спросил Паркер. Глаза его блестели. Он напомнил Эрнандесу одного из сослуживцев времен войны, матроса морской пехоты. Того парня звали Рэй Валтерс. Он ненавидел японцев и все не мог дождаться, когда же до них доберется. Он тогда спрыгнул на берег первым. Глаза его так же сверкали, на губах застыла напряженная мрачная улыбка. Он улыбался даже тогда, когда японская пуля угодила ему между глаз.

— В соседнем квартале у нас есть несколько машин, — ответил Бирнс, — нужно связаться с ребятами по радио. Начнем, как только все будет готово. Это тебе не на пикнике резвиться. Он сказал, что живым нам его не взять.

— А это точно он? — спросил Паркер.

— Кто знает? Мы получили наводку по телефону. Если это действительно он, то шансов у нас нет.