Карин Эдстрём - Фуриозо

Эбба вытерла губы салфеткой. На ней остались следы от красной помады.

— Как насчет того, чтобы встретиться у меня в кабинете завтра в десять? Думаю, мне не нужно напоминать вам взять с собой адвоката.

Луиза поднялась и взяла сумочку. Не говоря ни слова, она вышла из ресторана Гранд-отеля, цокая каблучками.

Плечи Венделы опустились. Она тоже потянулась за сумкой.

— Вендела! — позвала было Эбба, но девушка отмахнулась.

— Не говори ничего, — сказала она, поднимаясь. — Увидимся завтра на работе.

С поникшей головой, она удалилась.

Эбба с Понтусом остались вдвоем.

Понтус разлил оставшееся шампанское и чокнулся о ее бокал, чтобы привлечь внимание коллеги:

— Эбба…

— Самое странное, что мне ее все-таки жаль…

— Венделу? — пошутил Понтус.

— Нет, Вендела это переживет.

Понтус улыбнулся:

— Да, этого я не ожидал… но в ней всегда это было… высокомерие.

— В Венделе?

Понтус улыбнулся:

— Луиза не сильно изменилась с тех пор, как я ее знал. Но она стала такой холодной.

— Луиза — расчетливая карьеристка и прирожденный лидер, — заметила Эбба. — У нее есть принципы… Но ради денег она готова их нарушить.

— Как же сильно она возненавидела Рауля после его предательства!

— А Каролину?

Эбба откинулась на спинку стула и потянулась за бокалом.

— Каролина мне вчера рассказала, что это Луиза убедила ее принять таблетку.

— И она приняла?

Эбба кивнула, а потом покачала головой:

— Хотя кто знает. Может, она так боится Луизу, что отказывается говорить правду.

— Если она ее приняла, денег ей не видать. Интересно, как это отразится на их отношениях с сестрой?

— Может, нам приставить охрану к Луизе? — предложила Эбба.

— Интересно, а Хелена знала о наследстве? Ведь в таком случае у нее был мотив. Несколько миллионов крон — прекрасное пособие на ребенка.

— Но Рауль же сказал, что признает его. Зачем убивать отца своего ребенка? Хелена получила, что хотела… Рауль готов был взять обязательства по отношению к их сыну. Вряд ли она настолько хотела ему отомстить. Хелена не такая бездушная, какой кажется. Она выросла без отца. Она не захочет, чтобы с ее сыном случилось то же самое. К тому же денег ей хватает. Конечно, речь не идет о сотнях миллионов, но и паперть ей не грозит.

Понтус откинулся на спинку стула:

— А ты? — Во взгляде его было что-то, что волновало Эббу. — Что бы ты выбрала, Эбба, — любовника или деньги?

Эбба опустила глаза:

— А как ты сам думаешь, Понтус? Разве ответ не очевиден?

Понтус ждал продолжения, но Эбба решила его помучить. Допив шампанское, она поправила прическу и взяла сумочку.

— Я тобой восхищаюсь, — выдохнул Понтус.

Эбба повернулась и посмотрела на него. На мгновение их глаза встретились. Губы сами собой растянулись в улыбке. Понтус сглотнул:

— О’кей, наши члены равны.

— Не забудь это, когда в следующий раз будем обсуждать зарплату.

Перед Гранд-отелем выстроились в ряд такси. Моросил дождик. Понтус сказал Эббе:

— Я пришлю кого-нибудь за твоим «мерседесом» завтра, Эбба. А штрафные квитанции порву.

Эбба благодарно кивнула и вручила ему ключи от машины. Шофер такси вышел открыть ей дверь. Прежде чем сесть, Эбба повернулась к Понтусу и игриво спросила:

— Шуберт?

С загадочным видом он улыбнулся и начал напевать мелодию из его вокального цикла «Прекрасная мельничиха».

Сделав паузу, Понтус протянул к Эббе руку, призывая подпевать, но та покачала головой:

— Ох, я не помню слова. Столько лет прошло с тех пор, как…

Понтус подошел ближе…

С бешено бьющимся сердцем Эбба села в машину и, не оборачиваясь, велела шоферу отъезжать. Откинувшись на кожаную спинку, она зажмурилась и долго еще сидела с закрытыми глазами, пока автомобиль уносил ее по залитым дождем стокгольмским улочкам прочь от отеля.

Движение смычка вниз.

Игра ассоциаций — камбала по-шведски флэтфиск, что буквально значит плоскогрудая рыба; видимо, ее еще и просто готовить.

Золтан Кодай (1882–1967) — венгерский композитор.

Георг Филипп Телеман (1681–1767), немецкий композитор эпохи барокко.

Еврейская похоронная служба.