Якоб Пальме - Взрывы в Стокгольме

— О чем же?

— Я невиновен.

— Так.

— И знаю, кто устраивает взрывы.

— Так.

— На основании фактов, имеющихся в материалах расследования, можно сделать только одно заключение.

— Я вас слушаю.

— И я считаю своим гражданским долгом заявить то, что мне известно.

— Так.

— Вы должны понять, что я поступаю так не для того, чтобы оправдать самого себя. Но законы должно соблюдать. Кроме того, вы обязаны предотвратить дальнейшие взрывы.

— Так.

— Вина его, собственно говоря, не так уж велика. Это все мальчишка Русенгренов, он виноват гораздо больше. Леннарт несамостоятелен и легко поддается влиянию. Если бы не Русенгрен...

— Кто это Леннарт и кто Русенгрен?

— Леннарт — это мой сын. А Эрик Русенгрен — его закадычный друг. Он живет всего в квартале от нас.

— А откуда вам известно, что они виновны?

— Виновным должен быть кто-нибудь из нашего дома. Все уже доказано, и этот ваш сыр, и плетеная сумка, и удобрения.

— Хорошо. Дальше.

— Жена моя виновной быть не может. И потом есть еще одно важное обстоятельство. Леннарт хочет стать инженером-химиком.

— И что же?

— Осенью собирается в техническую гимназию. Он любит химию, и у него есть маленькая лаборатория. Я знаю, что особенно он интересуется взрывчатыми веществами.

— Где находится его лаборатория? Вчера, когда мы обыскивали ваш дом, мы ее не нашли.

— В старом сарае, на самом берегу, около Норрвикена.

— А нам об этом никто ничего не сказал.

— Вы меня не спрашивали.

— Да, действительно. Мы сейчас же обыщем сарай.

— Обыщите, обыщите. Я могу вам показать, где он находится.

— Сейчас. Я только пойду сообщу своим коллегам. И мы с вами сразу же отправимся на место,— сказал Сюндман.

— Надеюсь, вы понимаете,— сказал директор бюро,— я только выполняю свой гражданский долг.

— У вас нечиста совесть, раз вы предаете своего собственного сына,— сказал Сюндман.— Вот это я понимаю.

— Почему же у меня нечиста совесть? Если действуешь правильно, следуешь закону и выполняешь свой долг, нельзя говорить о нечистой совести. Я только выполнил свой долг.

— Хорошо-хорошо,— сказал Сюндман.— Я скоро вернусь.

Спустя четверть часа явились Сюндман и Фаландер, зашли в камеру и взяли с собой директора бюро. В личной машине Фаландера они поехали в Соллентуну. За некоторую денежную компенсацию Фаландер был не прочь использовать своего «Вольво-144» для служебных поездок.

Сюндман с заведующим бюро уселись на заднее сиденье.

— Сначала нам нужно заехать на Трэдгордсвеген, на виллу ко мне,-— сказал Хенрикссон.— Ключ там.

Сюндман и Хенрикссон направились к вилле. Когда они туда вошли, госпожа Хенрикссон сидела в большой, выкрашенной в белый цвет качалке. Она резко ее остановила, будто в том, что она сидела и качалась на качалке, было что-то некрасивое и вульгарное.

— Стэн-Оке! — воскликнула она.— Я знала, что ты вернешься домой. Духи говорили мне сегодня ночью о тебе, и не один раз.

— Я сказал им об этом,— сказал Хенрикссон.

— Сказал им... О чем ты сказал?

— Что виновен, наверно, Леннарт.

— Леннарт! Как ты можешь так говорить! Наш маленький сыночек! Он же просто ребенок!

— Ты так полагаешь? А ты не помнишь, как прошлым летом он взрывал свои бомбы в норках полевых мышей?

— Ах, это была всего лишь детская забава. Ты не понимаешь Леннарта. Он никогда бы не мог сделать такую вещь.

Они спустились в подвал, и из шкафчика Хенрикссон достал нужный ключ. Когда они поднялись наверх, госпожа Хенрикссон с просветленной улыбкой направилась им навстречу.

— Ты прав,— сказала она.— Об этом мне сказал мой внутренний голос. Это все тот мальчишка, Русенгрен, это он подговорил Леннарта. А Леннарт у нас просто мягкий, податливый, он легко поддается влиянию. Вы должны его понять,— сказала она,— повернувшись к Сюндману.— Ему ведь всего только шестнадцать лет. А вот другого мальчишку, этого Русенгрена, вы должны наказать как следует. Мы всегда так старались воспитать нашего Леннарта, внушить ему, что правильно и что неверно. Леннарт хороший мальчик, правда, он хороший, только легко подпадает под влияние... А вообще-то говоря, он молодец, шутка ли, так долго водить за нос полицию!

Сюндман ничего не ответил. Вместе с директором бюро они пошли к Фаландеру, ожидавшему их в машине. И потом покатили к сараю на берегу моря.

Снаружи строение действительно выглядело как сарай из гофрированного железа и досок. Но Сюндман заметил, что с помощью воздушного резинового кабеля к нему подведено электричество.