Анна Рось - Отвага, слава и любовь

– Если б они так же считали, то и не было бы этой войны, – вздохнула Лукерья.

Маричка взяла корзину и вышла во двор. Она взглянула на небо. Оно было ярко-голубым с белоснежными, похожими на разбросанные хлопья облаками. Маричка пошла за хутор, где начиналась балка, ведущая к рощице. Через балку тек ручей, поэтому в низине приживались влаголюбивые растения, а те, которым не надо было много влаги, селились выше. Девушка часто ходила сюда собирать лекарственные травы, которыми обильно одаривала земля. «Вот тысячелистник, овечий язычок, нарву, пригодится от кровотечений и для заживления ран», – Маричка сорвала охапку зеленых нежных листочков и положила в корзину. «Крапива, иди сюда, ух, жгучая, соком будем раны лечить», – сказала девушка, аккуратно обрывая листочки с ветки.

Ступая по тропинке, она увидела впереди себя молоденькую голубку.

– А ты что на тропинке села, учишься летать? – она присела около голубки и поднесла к ней свою руку.

Голубка испугалась, взмахнула крыльями и взлетела, отлетев метра на два.

– Учись, учись, мамка твоя, небось, наблюдает с ветки, переживает. Лети голубка сизокрылая.

Голубка сидела в траве и поглядывала на девушку.

– В гнездышко лети ты, уже скоро ночка, своего обнимешь нежно голубочка. Где ж ты заблудилась, волновался милый, он тебя так любит, голубь сизокрылый, – запела Маричка.

Голубка взмахнула крыльями и взлетела на ветку цветущей калины. Девушка засмеялась и продолжила:

– Я не потерялась, деточек смотрела, чтоб они заснули, сладко песни пела. Будто бы цветочки детки подрастают, научи летать их, пусть они летают. И как солнце село, – продолжала Маричка, – вышел месяц сивый, обнимал голубку голубь сизокрылый. Отдохни немножко, я согрел местечко, ты моя голубка, ты мое сердечко.

Маричка остановилась, заметив недалеко от ручья побеги полевого хвоща.

– Хвощик, незаменимый помощник при лечении гноящихся ран, полезай в корзину.

Девушка направлялась в сторону рощицы, за которой был небольшой ельник. Тут Маричка увидела бабу Одарку, тоже травницу, лечившую раненых бойцов.

– Доброго здоровья, баба Одарка, – поприветствовала девушка.

– Здорова была, Маричка, тоже травы собираешь? – спросила бабушка.

– Решила пополнить запасы, много раненых. Вы медуницы нарвали?

– Да, медунка помощница ранозаживляющая, иди, тут ее целая поляна. И подорожник там.

– Спасибо, баба Одарка, пойду, нарву. Я иду в ельник за живицей.

– А я не дошла до ельника, да и банку я не взяла, – ответила бабушка.

– Так я наберу, поделюсь с вами, – предложила девушка.

– Спасибо, я не откажусь, коли принесешь. Ну, бывай, – попрощалась бабушка.

– Привет Оксане, – крикнула Маричка.

– Передам, передам, – отозвалась бабушка.

Оксана Грымчук была дочкой ее старшего сына, погибшего в тридцатом году, когда девочка еще не родилась.

Вечерело. Маричка стелила постель для сна. День выдался трудным – делала отвары, готовила присыпки, отжимала сок, ходила в лазарет лечить раненых козаков и пленных. Козаки, кто уже оклемался от ран, непрестанно шутили с ней, хвалили, а некоторые, молча, восхищенно поглядывали в ее сторону.

Маричка расчесывала волосы и, вспоминая шутка козаков, улыбалась. Расчесавшись, она открыла окошко, вдохнула ароматный вечерний воздух, полный запахов цветов, скошенной травы, и услышала пение соловья. Такое затяжное «фюиюи-юиюи», а потом «пуль-пуль-пуль-пуль».

Маричка смотрела на звезды, слушала соловьиную песню и вспоминала встречу у колодца с дедом Якимом и козаками. Она видела, как Данило Горыцвит смотрит на нее, как смущается, отводит взгляд. Он, конечно, смелый козак, но сердце ее пока молчит.

Закрыв окно, Маричка легла в кровать и будто провалилась. Глубокий сон поглотил ее сознание.

Снилось ей поле, луговые цветы, бабочки, перелетающие с цветка на цветок, пьянящий аромат лета. У нее венок на голове, вышитая маками сорочка, а рядом с ней мужественный красавец в белой рубахе из тонкого льна. Они держатся за руки, бегут в поле, смеются, кружатся, опять смеются. Солнце нежно гладит ее по волосам, а потом красавец проводит ладонью по ее щеке. Она чувствует его нежное, трепетное прикосновение и радость наполняет ее душу. Внезапно около головы пролетает черный ворон и касается крылом ее волос. От неожиданности она присела, закрылась рукой.

Маричка металась на белых простынях, но сон не отпускал ее из своей власти. Ворон, пролетев над головой, сделал круг и опять приближался к ней.