Владимир Великий - Исповедь изгоя

Чурсин приехал в Тарск в полдень. Многотысячный город был полностью погружен в предновогодние заботы. Свидетельством этому было множество елочных базаров. Лесные красавицы он видел почти на каждой улице, в пролетающих мимо него автобусах и легковых автомашинах. Первым делом он решил купить красные розы. Они могли быть только на привокзальном рынке. И в этом он не ошибся. Продавцы цветов обосновались в небольшом сборном домике. Цены очень кусались. Он очень долго торговался, прежде чем в его руках оказался долгожданный букет из трех больших роз. Затем он направился к стоянке такси. Вскоре он оказался возле знакомого дома и подъезда. Он стремительно взлетел по ступенькам на четвертый этаж и с замиранием сердца нажал на копку звонка. Дверь никто не открывал. Он нажал еще и еще. Только через минуту, а может и больше, за дверью раздался знакомый голос. У него сразу же отлегло от сердца. Он медленно опустился на корточки и закрыл глаза. Кускова, открыв дверь своей квартиры, и увидев своего любимого мужчину в необычном положении, в руках которого были ее любимые розы, с тревогой в голосе стала его спрашивать:

– Гошенька, Егор Николаевич! Что с тобою случилось? Что произошло? Скажи же мне… Я очень тебя прошу…

Чурсин приподнял голову и с вожделением стал рассматривать свою любимую женщину. Затем он быстро вскочил на ноги и очень спокойно произнес:

– Нет, нет, еще раз нет… У меня ничего не случилось…

Потом он с силой притянул ее к себе и страстно поцеловал ее в губы. Увидев радостное лицо женщины, он вновь и вновь ее поцеловал. После этого очень серьезно сказал:

– Инна, в моем сердце и в душе произошло очень важное, которое называется любовью… Я люблю тебя, Инна, моя Иннушка…

Выслушивать любовные объяснения мужчины, женщина больше не стала. Она взяла его за руку, провела в коридор и закрыла дверь. Через несколько мгновений они оказались в постели. В этот последний день уходящего года никто из них не скрывал, что эту встречу они ждали с большим нетерпением. Каждый из них сейчас жаждал не только любви, но и хотел поделиться тем, что произошло за время разлуки.

Инна Кускова была уже в курсе, что ее любимый получил подтверждение из Москвы. Она очень долго смеялась, когда он рассказал ей о своем страшном сне. Она и сама нередко видела его во сне. Лицо любимого всегда почему-то было расплывчатым, даже неузнаваемым. После сноведения она открывала глаза и принималась гладить рукой подушку, которая лежала на другой стороне широкой постели. Ей все казалось, что она и сейчас хранит в себе тепло и любовную страсть молодого и красивого мужчины, очень редко появляющегося в этой комнате. За время его отсутствия она так и не прикоснулась своими губами ни к одному из мужчин, не говоря уже о большем. Ее очень часто приглашали на всевозможные банкеты и празднества, посвященные юбилярам из мира ученых или партийной номенклатуры. На все эти мероприятия она шла, но с очень большой неохотой. Особенно ей претили попойки партийных чиновников. Она прекрасно знала, что все обитатели, которые пришли сюда вкусно покушать и изрядно выпить, гуляли не на свои кровные деньги.

Она знала и то, что попасть в лоно партийной номенклатуры большого ума не стоило. Надо только льстить, льстить и еще раз льстить. Этого «достоинства» у нее как раз и не было. От отсутствия оного она довольно часто страдала. Она очень переживала, когда одному из чиновников городского комитета партии при сдаче кандидатского экзамена по немецкому языку поставила неудовлетворительную оценку. Относительно молодой человек с явным пренебрежением прореагировал за критические замечания профессорши, которая стала подводить основы для «заслуженной» оценки. В определенной степени чиновника подвела тактика его поведения. В аудиторию он пришел последним, последним и сдавал экзамен. Он наделся на то, что наедине с членами комиссии можно келейно, а то и в приказном порядке, потребовать нужную оценку. Несмотря даже на полнейшее отсутствие знаний. Мужчина абсолютно никакого понятия не имел в вопросах, которые стояли в его билете. Однако это его нисколько не смущало. Он, скорее всего, понимая свое высокое положение в местной иерархии власти, решил в прямом смысле атаковать членов государственной комиссии, которые то и дело ставили ему наводящие вопросы, чтобы вытянуть его на слабенькую тройку.

Кускова и та, решила бросить ему спасательный круг. Она почти по слогам прочитала ему коротенькое предложение и попросила написать его на доске. Борис Иванович и этого не смог сделать. Мало того. Все слова, за исключением первого, он написал с маленькой буквы. Из шести слов три были имена существительные. Экзаменаторы от бессилия опустили головы. Чиновник сухо и очень официально простился и вышел с гордо поднятой головой. Через день Кускову вызвали в партийный комитет и попросили разъяснить ситуацию, которая произошла во время сдачи экзамена по немецкому языку. Она рассказала все, что и как было. Затем секретарь парткома попросил ее написать объяснительную записку на имя секретаря горкома партии.