Владимир Великий - Исповедь изгоя

Затем сморщив лоб, он принялся разгребать руками большую гору папок, лежащую на широком столе. Чурсин с нетерпением ждал, когда этот толстый человек с большим мясистым носом откроет рот. Через пару минут до него донеслось:

– Егор Николаевич… Довожу до сведения Вам и коллегам кафедры… Оксана Ивановна Миронова уволилась из нашего института по причине перевода ее родителей на другое место работы…

Чурсин с облегчением вздохнул и тотчас же покинул деканат. Воспоминания о красивой студентке остались для него только воспоминаниями. И больше ничем иным…

После получения диплома кандидата исторических наук Егору Чурсину разрешили читать лекции для студентов всех трех факультетов: экономического, технологического и товароведного. В декабре он получил существенную надбавку к своей заработной плате – 60 рублей.

Новый год молодой кандидат наук решил провести в родном Марьино. История, как наука ушла для него на второй план. К родителям он приехал за день до праздника. Они были без ума от его успехов. Особенно радовался отец. Он хлопал рукой сына по плечу, затем по голове и весело говорил:

– Гошка, ты и вправду у нас такой умный… Я вот в свои двадцать восемь баранку крутил, а ты сегодня уже кандидат… Хотя почему кандидат, а не какой-то начальник?

После своих умозключений он смачно матюгнулся, что вызвало общий смех его супруги и сына. Вскоре он успокоился и пригласил всех за стол. Первый тост был за новоиспеченного кандидата наук. Егор Чурсин в этот вечер был на седьмом небе от счастья. Его пьянило не только его научные успехи, но и спиртное. Он то и дело обнимал своих родителей и приговаривал:

– Спасибо Вам, мои дорогие папенька и маменька… Спасибо Вам… Я сделаю все возможное, чтобы стать большим человеком… Обязательно сделаю, дайте только мне время…

Заверения умного сына родителям очень нравились, они гордились им. Гордился своим земляком и небольшой городок Марьино. В районной газете «Молодой сибиряк» был опубликован большой очерк о молодом историке, который успешно пропагандировал исторические решения партийного съезда… Егор Чурсин не мог наглядеться на свою фотографию, которая красовалась на первой странице газеты. Он с улыбкой посмотрел на мать, глаза которой от радости были полные слез. Она, увидев вопросительный взгляд своего сына, тихо произнесла:

– Гошенька, прости меня… Я твой альбом с фотографиями корреспонденту показала. Он обещал вернуть твое фото… Надо вот только выждать немножко…

Егор Чурсин не намеревался ругать свою мать. Он любил своих родителей, любил их в равной степени. Он прекрасно знал, что ни отец, ни мать не хотели, чтобы их единственный сын стал ученым, тем более, историком. Они с самого раннего детства знали одно: лишь мозолистыми руками можно заработать себе на кусок хлеба. Однако своему сыну не хотели перечить. Они каждый день видели и обратное. Чиновники от партии имели куда больше в своей жизни, чем те, кто трудился у станка или стоял за прилавком. Семейное празднество по поводу научных достижений сына в доме Чурсиных затянулось. Все легли в постель далеко за полночь.

Виновник торжества с радостью плюхнулся на мягкую перину и мгновенно заснул. Через час он проснулся и вышел на улицу. Мороз был жуткий, за тридцать градусов. На морозе Чурсин стал немного приходить в себя. Его радовал очень теплый прием родителей. Его, как сына, все это многому обязывало. Вскоре он вновь оказался в постели, опять заснул. Проснулся он очень быстро и долгое время не мог отойти от страшного сна. Он видел Инну, которая была почему-то голой и звала его на помощь. В его голову тотчас стали приходить тревожные мысли, одна страшнее другой. Чурсин, едва забрезжил рассвет, решил ехать в Тарск. Уговоры родителей остаться дома и вместе провести Новый год, на него не действовали. Не действовали и слезы его матери, которая принялась причитать, чтобы его уговорить. Никто и ничто не действовало. Чурсин старший, видя бесполезность всех попыток, сдался. Он подошел к жене, и полуобняв ее, сквозь слезы произнес:

– Слушай меня, мать… Наш Егорка стал взрослый и умный… Не будем ему мешать в выборе своей жизни… Пусть едет…

Затем он подошел к сыну, и сжав его плечи, сказал:

– Егор, моя и твоя жизнь не есть две капли воды… Это и хорошо. Я думаю, что и для тебя наступила пора семью заводить. Если у тебя есть любимая женщина – езжай. Люди, любящие друг друга, должны все радости и горести делить только вместе…