Анна Яковлева - Медовый заговор

На этот пропагандистский лозунг Ивона не стала отвечать.

– Холод какой, брр, – она передернула плечами.– Хочу домой.

– Не будь занудой, – попросила Капитолина. – Писателю полезно сменить обстановку. Может, ты встретишь здесь своего героя, и он вдохновит тебя на новый роман. Со счастливым концом.

Горячо любимые Ивоной открытые финалы подвергались Капитолиной беспощадной критике. Она отстаивала права читателей, требовала от автора конкретики и определенности: кольца, венца, букета невесты и теста на беременность с двумя полосками.

– Меня вполне устроит, если своего героя встретишь ты, – свернула препирательства Ивона. – Ладно, идем обедать.

…От прогулки по окрестностям «Белого озера» и знакомства с

близлежащими фермерскими хозяйствами у компаньонов разыгрался волчий аппетит.

Бутерброды с копченой красной рыбой, икрой, сервелатом и сыром были сметены в одну секунду.

Приняв по пятьдесят наркомовских, мужчины согрелись и рассупонились.

Нос у Заридзе покраснел, вдруг обнаружил себя акцент, незаметный по трезвым будням, а глаза затянулись птичьей пленкой

воспоминаний о далекой и прекрасной родине. Колдуя над мангалом, но затянул «Тбилисо».

– Друзья, с бизнес-планом я знаком, – бесцеремонно оборвал пение Михаил Борисович. – Место для клиники мне понравилось. Здание отличное, крепкое, строить ничего не надо, можно обойтись капитальным ремонтом. Со своей стороны я готов инвестировать в проект. Дело за вами. Давайте, партнеры, не затягивайте. Я ждать не буду.

– Что такое говоришь, генацвалэ? – накинулся на приятеля Заридзе. – Все сделаем, все в наших руках!

– Хоть завтра! – дружно закивали головами компаньоны.

Дом отдыха «Белое озеро» трансформировался в Беловежскую пущу, в совет в Филях, а сами партнеры в собственных глазах превратились в вершителей.

Открывшиеся горизонты как-то вдруг обесценили все, что имел Валерий.

Нетерпение и страсть, с которыми он открывал «Древо жизни», гордость за свое детище – все в одну секунду померкло. И доходы от клиники Валерию уже казались ничтожными, а выщербленная плитка на полу в холле только усиливала это ощущение.

Отлично! Тем охотней Валерий Андреевич Петровский отправится в большое плавание.

Осталось обсудить навигацию.

Будто подслушав мысли Петровского, Роман Георгиевич перешел к деталям:

– Кто будет руководить Центром? Есть достойный кандидат?

– Так вот же, – похлопал по плечу приятеля Маслаков,– готовый управляющий. Его идея, у него клиника, ему и руководить Центром.

Петровский мысленно возблагодарил небеса, а Заридзе покосился на тарелки с разоренной закуской и с самым кротким видом спросил:

– А хозяйка дома отдыха, как ее, Александра? Она здесь неплохо развернулась, а?

Страйк! Валерий чуть в ладоши не захлопал. И уже открыл рот, чтобы поддержать Заридзе.

Переменчивая планида в лице инвестора вдруг подмигнула Валерию карим семитским глазом. Изучая прозрачную жидкость в стопке, Спасский криво усмехнулся:

– Хорошая шутка.

– Почему? – не понял Заридзе.

Стараясь не выдать своих чувств, Валерий посмотрел на Спасского. «Хлебнем мы с этим субъектом», – мелькнула пророческая мысль.

– Рома, мы же говорим об оздоровительном Центре премиум-класса. Директор должен быть лицом Центра, – жестко произнес Михаил. – А как эта твоя Александра может быть лицом? Сам подумай. На вкус и цвет, как говорится, товарища нет. Но это же ходячая антиреклама. Просто черный пиар какой-то для Центра!

Заридзе все понял и поскучнел.

– Да понял я, понял,– промямлил Роман Георгиевич, стыдливо прикрывая пивной животик.

Петровский похолодел. Вот он, злобный оскал капитализма. В глаза тебе улыбаются, а за спиной гадости делают! Бедная Шурка.

Роман Георгиевич сфокусировал взгляд на восходящей звезде диетологии.

– А она уже знает об этом? – Он мотнул крупной головой в сторону зарослей, за которыми скрылась Брусенская.

Петровский совсем приуныл, соображая, как он станет выкручиваться перед Шуркой. Черт его дернул обещать ей место директора Центра!

– Честно сказать, нет, не знает.

– Ну так решай этот вопрос, – отбросил сантименты Заридзе.

– Мне кажется, не стоит торопиться, – задумчиво обронил Маслаков. – Успеем сказать, время еще есть.

Спасский улыбнулся крокодильей улыбкой:

– Смотрите сами.

…После безвкусного, но обильного обеда Капитолина предложила прогуляться.

– Жирок растрясем, – не подумав, сказала она.