Нина Парфёнова - Возьми, если сможешь

– Зачем они тебе, дрова эти!?

– Лен, чего ты заводишься. Валера попросил по-родственному, как я ему откажу, он мне тоже поможет в чём-то.

Лена махнула рукой, оделась и вышла из дома.

Рабочий день покатился кубарем с горы. Часов в десять мимо администрации прострекотал Валерин трактор, она выглянула в окно, но его уже не было видно. Лена выслушивала людей, разговаривала с ними, подписывала документы, ставила печати и чувствовала, как внутри набухает клубок странных, мало связанных между собой чувств. Там были раздражение и злость, отчаянный страх и боль, саднящая, но разрастающаяся с каждой минутой. Она потрясла головой, глянула на часы – ага, уже второй… Она немного походила по кабинету, сделала себе кофе, села к компьютеру, прикурила сигарету и начала, продираясь сквозь деревянные юридическо-чиновничьи формулировки, вчитываться в текст. В очередной раз меняли Уставы муниципальных образований. Их переписывали юристы районной администрации, вносили правки в прокуратуре, но и после всей этой редактуры в тексте содержалась масса ошибок, несогласованностей, неувязок. И, прежде, чем отправлять Устав на утверждение в Минюст, требовалось ещё не раз его внимательно прочесть.

Где-то вдалеке зашумел трактор. Лена прислушалась – мимо, что ли, потушила в пепельнице очередную сигарету, потянулась, разведя изрядно затёкшие плечи, и вернулась к тексту. На крыльце послышались голоса. По коридору простучали каблуки, и в кабинет, распахнув дверь, ворвалась специалист Вера Михайловна, вытаращив абсолютно дикие глаза. Лена развернулась вместе с креслом, даже не успев открыть рта. Вера кричала:

– Елена Максимовна, выйди! Там!..

Лена встала и пошла к выходу, ноги одеревенели, двигались плохо. Уличная дверь была распахнута настежь, а на крыльце стоял, покачиваясь бледный до синевы Валерка. Он пытался что-то сказать, издавая нечленораздельные звуки. Лена оттолкнула его и вышла за дверь. Там дул ледяной ветер, но она совсем не чувствовала холода, стояла и смотрела вниз с высокого крыльца. В тракторной тележке дров не было, а лежало что-то большое, словно скомканное, накрытое брезентом, в нескольких местах покрытым бурыми пятнами. Она поняла всё моментально, долгим взглядом посмотрела на Валеру, тот продолжал мычать, как-то нелепо жестикулируя. В дверях, зажав руками рот, стояла Вера. Лена отстранила её, всё так же молча, на деревянных ногах, прошла в кабинет и позвонила в милицию и скорую.

Что происходило дальше, осознавала плохо, а помнила обрывочно. Она не плакала, а лишь хмурила брови, смотрела длинным пустым взглядом на собеседников. Илью забрали в райцентр, туда же уехали участковый и Валера. Вера Михайловна по телефону договорилась с мужиками, чтобы выкопали могилу и протопили дом. Она вообще взяла всё на себя, увела Лену домой, отпаивала валокордином и коньяком, потом уложила спать и сама прикорнула рядом на кресле. Муж Веры командовал мужиками на кладбище.

Лена открыла глаза, за окном едва серел рассвет. Вера спала в кресле, свернувшись клубочком. Встала и тихонько прошла на кухню. Щёлкнула тумблером чайника, достала из шкафчика кофе и сахар, молоко из холодильника. Поставила на стол чашки, заварила кофе. Каждое движение отзывалось болью, но она продолжала двигаться. На кухню пришла Вера, молча села на стул, взяла чашку.

– Вера, спасибо тебе. Ты иди, нам же на работу скоро. Я сейчас голову помою и приду.

Вера смотрела на неё во все глаза.

– Леночка, может, тебе не ходить пока, посиди дома, поспи.

– Думаешь, я усну?

Когда за Верой закрылась дверь, Лена вытащила из гардеробной два чемодана и начала собирать свои вещи. Предупредила по телефону квартирантов, что через месяц аренда прерывается. Пока она поживёт в Леркиной однушке, та стояла закрытой – Елисеев там не жил, предпочитая служебную квартиру. Лерка – настоящий друг, она не стала высказывать считающихся необходимыми банальных соболезнований, произнесла всего несколько слов, от которых у Лены в груди чуток оттаяло. Рассказала, где взять ключи и пообещала приехать в январе.

Следствие закончилось, не начавшись. Несчастный случай. Так бывает. Дерево при подпиле порой падает не туда, где ожидаешь. А то, что оба дровосека были изрядно выпивши, никого не интересовало. Экспертизу, конечно, провели поверхностно, это тоже было никому не нужно. Валера пытался что-то объяснять, но Лена, подняв ладонь, остановила его. Она вообще почти не говорила в эти дни.