Ди Темида - Excommunicado

– Передайте мистеру Рамиресу, чтобы он для начала взял уроки этикета или же поработал над чувством такта. И только потом посылал своих людей ко мне с предложениями. А теперь, с вашего позволения, мистер Смит…

Порывистым движением обхожу его замершую худощавую фигуру, не заботясь о реакции на сказанное и совершенно не думая ни о чём, кроме желания уйти. Внутри неугасаемым гейзером клокочет гнев, и я ощущаю, как на щеках проступают алые пятна.

Так и есть. Дойдя, наконец, до своего припаркованного автомобиля, – удивительно, что этот Смит меня всё-таки не окликнул – я на мгновение застываю у отражения в стекле.

«Да что они о себе все возомнили!» – моим негодованием сейчас можно кого-то ошпарить, и я со всей силы дёргаю дверцу, чтобы сесть за руль.

Швыряю снятую шляпку с чёрной вуалью на пассажирское сиденье и ударяю по логотипу «вольво» перед собой, чуть не задев клаксон.

Дышу часто и неглубоко, пытаясь успокоиться, но не выходит. В итоге посылаю всех про себя куда подальше, резким движением стерев проступившую скупую слезу. Шиплю, потому что ногтем неудачно цепляю веко, но, чертыхнувшись, тычу несколько раз в кнопку «старт». Тишину заполняет мерный гул движка, и, опустив стекло, чтобы впустить немного свежего воздуха в нагретый салон и прийти в себя, я уже собираюсь вырулить с гравия к главной асфальтированной дороге, как с моей машиной неторопливо равняется «S-класс». Я поворачиваю голову, и…

Шею под затылком моментально прошибает пот. Тонированное окно со стороны заднего пассажирского сиденья опущено до конца, и из полумрака меня прочными сетями цепко охватывает взгляд. Всего несколько мгновений, коротких, но кажущихся такими долгими, мгновений – и этот взгляд вонзается в меня стилетом. Припечатывает, порабощает, обнажает, будто потрошит мою сущность, вытаскивая наружу всё, что скрыто.

Горло сковывает, и я не могу найти хоть глоток кислорода, понимая, что позволяю по телу мириадами горящих точек расползтись самому отвратительному чувству – страху.

У меня не получается разглядеть Рамиреса вновь – его фигура скрыта в глубине салона. Но прошибаемое выражение его сверкнувших глаз, которым он меня награждает, пока «мерседес» катится по параллели, я продолжаю чувствовать наряду с непонятным испугом так, словно мы вдвоём в пустой комнате без окон и дверей.

Отворачиваюсь, как от пощёчины, и на автомате стремительно жму на педаль. Моя машина уносится вперёд, и только через полчаса, когда я долетаю до дома, липкое наваждение исчезает, позволяя взять себя в руки.

***

12 апреля 2015 года, Нью-Йорк

Утро следующего дня наступает слишком быстро. Я тщетно пытаюсь отогнать воспоминания о тёмных глазах, излучавших в мой адрес потопляющую неприязнь.

Выходит только когда сажусь в машину.

С чего бы мне испытывать безотчётный страх перед возомнившим себя невесть кем человеком, которого я даже не знаю? Который просто посмотрел на меня несколько секунд, проезжая мимо? Поистине идиотская реакция моего организма сбила меня вчера с рациональных мыслей, как и то, что окончательно я успокоилась, когда уже дома закуталась в одеяло. Тяжёлый сон всего на несколько часов, и вот я снова в строю, сегодня в тёмно-коричневом костюме под лёгким бежевым плащом, играя в нормальность. В строю, но мысли периодически уходят не в ту колею.

Рамирес – всего лишь несостоявшийся клиент-грубиян, Джейн, который решил, что может вот так, во время похорон, послать к тебе своего грёбанного помощника. Ничего особенного. Незачем так драматизировать. Интересно, что он вообще делал на кладбище? Знаком с отцом? Вёл с ним какие-то дела? И кто он на самом деле такой?.. Стараюсь вспомнить приёмы, которые периодически устраивали родители, а после – только отец, но среди многочисленных лиц не нахожу образ, хотя бы смутно походивший бы на Рамиреса. Да я его даже толком не разглядела, так какой в этом поиске смысл?

Хотя намертво вонзающийся в тело взгляд я бы запомнила надолго…

Попав на Сентер-стрит, озираю лицо в зеркало заднего вида. Синюшные круги под глазами, которые не перекрыл даже консилер, нездоровая бледность, контрастирующая с алым оттенком помады.

М-да, выгляжу я на редкость паршиво.

Ещё и опаздываю, встряв в привычную для этого часа пробку, на рассмотрение апелляции по одной фармацевтической компании, которой грозит лишение лицензии.

День, чувствую, сегодня будет складываться сумбурно.

***