Пола Грейвс - Сюрприз для богатой и знаменитой

– Но у тебя такое не входило в привычку, ведь так?

– Так, – вздохнула она. – А в полиции, наверное, решили, что мой алкоголизм – лишь вопрос времени.

– Им следует лучше разбираться в людях, – сердито произнес Майкл.

– Может, и следует. Но я их понимаю.

– Расскажи, пожалуйста, что произошло в тот вечер. Как думаешь, тебе удастся вспомнить подробности? Куда вы пошли, когда вошли в бар?

Чарли покосилась на дверь и наморщила лоб.

– Играла громкая музыка, как сейчас. Южный рок… или кантри. – Она испуганно улыбнулась, и Майкл живо представил себе ее в тот вечер, когда они переступили порог бара. – На Элис были короткое платье, кожаная куртка, красные ковбойские сапоги из змеиной кожи. Все смотрели на нее. Как всегда.

– Ты уверена, что они смотрели не на тебя?

Чарли заглянула Майклу в глаза и увидела в них восхищение.

– Нет, поверь мне. Я не умела одеваться и решила посоветоваться с братом. Он велел надеть джинсы и свитер, сказал: мол, так будет нормально. По-моему, так он старался по-своему уберечь меня от неприятностей.

– Я видел тебя в свитере, – негромко заметил он. – Даже в свитере ты напрашиваешься на неприятности.

– Льстец! – невольно улыбнулась она.

– К вам кто-нибудь приставал?

– Липли, как пчелы на мед. Но Элис всех отшивала. А я шла за ней.

– Куда вы сели?

Она кивнула в сторону пустого столика у задней стены, ближнему к туалетам:

– Вон там, у того окошка сзади. Элис села спиной к стене, чтобы видеть весь зал. Тогда я еще подумала, что она кого-то ждет.

– Давай сядем туда же, где вы сидели в ту ночь. Я скажу официантке, что мы пересели.

Чарли взяла сумочку и перебралась за столик у задней стены, в голове замелькали обрывки воспоминаний. Волосы Элис забраны наверх в небрежный конский хвостик, волнистые локоны подпрыгивают у шеи. Она злоупотребляла подводкой, которая делала ее голубые глаза большими и загадочными. В тот вечер Элис улыбалась. Ее улыбка словно говорила: «У меня есть тайна. Хочешь ее узнать?»

Чарли не пыталась выпытать у подруги ее секреты. Она успела достаточно хорошо изучить Элис и понимала: ее невозможно уговорить сделать то, чего она не хочет. Элис скажет, в чем дело, когда захочет сама.

Может, она и рассказала бы, если бы ее не убили.

– Вот, держи! – Голос Майкла отвлек ее от воспоминаний. Он поставил перед ней бутылку и сел напротив. – У тебя испуганный вид!

– Элис хранила какую-то тайну.

– Она сама тебе это сказала?

– Ей не нужно было ничего говорить. Все было написано у нее на лице. – Чарли посмотрела на бутылочку пива. Внутри все взбунтовалось при мысли о том, что ей придется пить, но все же заставила себя сделать глоток. Пиво показалось ей горьким и невкусным – как она и боялась. Она судорожно сглотнула и отодвинула от себя бутылку.

– И ты понятия не имеешь, что у нее была за тайна?

Чарли покачала головой:

– Я тогда подумала, что она сама мне расскажет, когда захочет. Но до этого не дошло.

– Почему ты решила, что Элис что-то подмешала тебе в пиво?

– Должно быть, она сделала это, пока я ходила в туалет. Она оставалась за столиком с нашими сумками и напитками.

– Я думал, девушки всегда ходят в туалет вместе, – улыбнулся Майкл.

– Да, обычно так и бывает. Я тогда немного удивилась, что Элис не вызвалась пойти со мной.

– И пока тебя не было, она могла что-то подмешать тебе в пиво?

Чарли кивнула.

– Ты выпила несколько глотков и отключилась?

– Позавчера мне приснился сон. Всего лишь обрывок. Я лежала на земле ничком… А напротив меня, через дорогу, лежала Элис. Один глаз у нее был открыт, но я знала, что она ничего не видит. – Чарли передернуло.

– Ты видела ее уже мертвой?

Чарли резко открыла глаза:

– Да, должно быть. Теперь все кажется таким ярким, как будто я в самом деле там была. Но как?

– Что ты сделала, когда пришла в себя на своем заднем дворе?

– Заползла в дом, залезла под одеяло. Я до полусмерти замерзла. Мне еще повезло, что в ту ночь не похолодало, но стоял декабрь, на улице было холодно.

– Как долго ты оставалась на улице?

– Наверное, несколько часов.

– Странно, что у тебя не было переохлаждения.

– Да, странно. Правда, я лежала, можно сказать, в укрытии. Под кустом можжевельника на заднем дворе. Наверное, куст спас меня от обморожения.

– И тем не менее. – Майкл еще больше нахмурился; на лице у него проступили морщины. – Тот, кто бросил тебя там, не мог знать, что ты придешь в себя до того, как потеряешь все тепло.