Клэр Коннелли - Суждено быть вместе

Сердце Фрэнки дрогнуло.

- Да, милый, верю. - Она наклонилась и поцеловала сына в щеку.

Он вернулся к своему рисунку. Фрэнки выпрямилась и посмотрела на Лиану.

- Прошу меня извинить. - Она выскочила из детской и направилась к охраннику.

- А где Маттиас? Где король?

- Он… занят, - извиняющимся тоном ответил охранник.

Фрэнки расправила плечи и, надменно взглянув на охранника, отчеканила:

- Где мой жених?

Охранник вздрогнул и что‑то проговорил в маленькое устройство на запястье. Послышался шум и хриплый ответ.

- Он в западном саду. Я вас провожу.

Фрэнки даже не улыбнулась. Она вся кипела от злости. Как посмел Маттиас распорядиться взять кровь у Лео, ни слова ей не сказав? Как он вообще посмел взять кровь ее сына? Черт бы побрал его с этим анализом ДНК!

Фрэнки вся клокотала от гнева, пока мчалась через весь дворец в сад в сопровождении охранника.

- Оставьте нас, - приказала она охраннику, увидев Маттиаса на теннисном корте в саду.

- Слушаюсь, мадам. - Охранник низко поклонился и удалился.

Она понеслась через лужайку на корт. Маттиас как раз отбивал мяч, поданный ему автоматом.

- Мне нужно с тобой поговорить, - отрезала она, подойдя к аппарату и уставившись на него. - Как выключить эту проклятую штуку? - Она выжидающе посмотрела на Маттиаса.

Его взгляд был настороженным, а выражение лица вежливым. Он сунул руку в карман, вытащил брелок и нажал на кнопку. Машина остановилась.

- О чем? - спросил он спокойно.

Ее так и подмывало стереть эту безмятежность с его лица.

- У моего сына взяли кровь на анализ, а ты даже не удосужился сообщить мне об этом.

- Я тебе говорил.

- Когда? Когда ты говорил мне, что собираешься причинить боль сыну?

Он нахмурился.

- Перед уколом кожу спрыснули лидокаином. Лиана сказала, что Лео ничего не почувствовал.

- Боже правый! - Она уставилась на него, как на инопланетянина. - Ты даже не поехал с ним?

Его смех был похож на короткий лай.

- У меня довольно плотный график, дорогая.

- Это же твой сын! - крикнула она и забарабанила ладонями по его твердой как сталь груди.

- Мне это известно. - Он говорил медленно и спокойно. - Я объяснял, зачем нужен анализ крови.

- Но ты не сказал мне когда, и я понятия не имела! Я его мать! Я всегда была рядом, что бы с ним ни случилось! Простуда, прививка, визит к врачу - я всегда держала его за руку. Как ты посмел скрыть это от меня?

- Успокойся, Фрэнки. Ничего особенного не случилось.

- Ничего особенного? - Она впилась в него гневным взглядом и в бессильной ярости снова заколотила по его груди кулаками.

Он поймал ее руки и крепко прижал к себе.

- Отпусти меня! - воскликнула она. - Не могу поверить, что ты это сделал. Не могу поверить, что ты считаешь, что имеешь на это право…

- Он мой сын, - сказал он ей на ухо. - И ты понимаешь, почему необходим тест на отцовство…

- Он не твой сын! - Эти слова настолько удивили Маттиаса, что он ослабил хватку.

Она вырвалась из его рук и снова толкнула его в грудь. Фрэнки прерывисто дышала.

- Как он может быть твоим, когда ты говоришь о нем с таким бессердечным пренебрежением? Ты приказал доктору сделать тест, а сам не удосужился ни с ним пойти, ни его матери сообщить. Каким же надо быть бесчувственным и бессердечным эгоистом!

На его скулах заходили желваки. Он молча смотрел на нее.

- Ты не способен любить даже собственного сына! А я‑то надеялась, что ты сумеешь измениться. Боже, какая же я наивная дура!

Маттиас что‑то пробормотал, но слов она не расслышала. А потом подошел к ней, обнял за талию и прижал к себе. Он смотрел на нее сверху вниз и, прежде чем она успела догадаться о его намерениях, прижался губами к ее губам, целуя ее, наказывая, пробуя на вкус, мучая.

Фрэнки застонала, но это был сердитый стон. И затем поцеловала его в ответ, желая причинить ему боль силой своего поцелуя. Ее руки рвали его рубашку, нетерпеливо толкая его. Гнев, казалось, был той соломинкой, которая сломала спину верблюда, и все чувства, которые она так старательно сдерживала, нахлынули на нее.

Да, это была ярость! Настоящая ярость! Но желание продолжало расти в ней, и она не хотела его сдерживать. Напротив, необходимо было использовать его, чтобы заглушить гнев!

- Я ненавижу тебя, - прошипела она, раздирая на нем рубашку.

Он на мгновение замер, затем наклонился и приподнял ее так, что она обхватила его ногами за талию. Она ощутила всю мощь его возбуждения, не в силах устоять перед искушением.

- Ненавижу тебя, - повторила Фрэнки, прильнув губами к обнаженной коже Маттиаса и покусывая ее.