Рене Энн Миллер - Никогда не целуй маркиза [litres]

По спине Кэролайн пробежала дрожь. Умная женщина повернулась бы и сбежала. Но Кэролайн продолжала идти. Подошла – и поцеловала мужа в щеку.

– Доброе утро, дорогой! Какая прелестная комната, очень светлая и уютная.

И это было сущей правдой. Яркое солнце светило в окна, озаряя своими лучами стол из красного дерева и бледно-желтые обои. Если бы еще муж не выглядел таким мрачным!

Джеймс встал, поскольку правила хорошего тона этого требовали. На какой-то миг Кэролайн в испуге подумала, что он сейчас перекинет ее через плечо – и вынесет вон из комнаты. Она вскинула подбородок, словно бросая ему вызов. Нет, вряд ли он осмелится сделать это в присутствии дворецкого.

– Я думал, ты будешь завтракать в постели, – процедил Джеймс сквозь зубы, и было ясно, что он все еще злится.

Кэролайн приподнялась на цыпочки и прошептала ему на ухо:

– Если бы ты был со мной в постели, я бы осталась, но мне стало одиноко.

Не обращая внимания на реакцию мужа, она повернулась и направилась к сервировочному столу. Джеймс следил за ней взглядом – как будто хотел прожечь дыру в ее платье. Кэролайн же с невозмутимым видом стала поднимать крышки с горячих кастрюль. В одной из них она увидела сосиски, в другой – яйца всмятку, а в третьей – бекон. Все выглядело очень вкусно, но ее желудок не желал принимать пищу. В конце концов она положила себе на тарелку булочку и немного винограда и повернулась к столу.

А Джеймс по-прежнему стоял со странным выражением на лице.

Тут дворецкий пододвинул Кэролайн стул в противоположном конце стола, но она решила, что это слишком далеко.

– Лэнгли, я сяду здесь. – Кэролайн указала на место рядом с мужем.

Дворецкий поспешил к ней, но остановился, когда маркиз схватился за спинку ее стула. Наклонившись к ней, он тихо прошептал ей на ухо:

– Я не знаю, что ты затеяла, но у меня нет настроения играть в твои игры.

Кэролайн повернула к нему голову, и ее губы оказались совсем близко от его губ. И в тот же миг в воздухе между ними словно вспыхнули искры. Джеймс отшатнулся и что-то пробормотал себе под нос.

– Спасибо, дорогой, – с улыбкой сказала Кэролайн, усаживаясь на стул.

А муж поглядел на нее так, будто перед ним был сам дьявол во плоти.

– Налить вам чаю, миледи? – спросил Лэнгли.

– Это было бы чудесно.

Дворецкий наклонил красивый серебряный чайник и налил ей чаю.

Маркиз же немного расслабился и проговорил:

– Лэнгли, сейчас мы не нуждаемся в помощи. Мы вам позвоним, когда потребуется.

– Да, милорд.

Кэролайн ласково улыбнулась мужу, но он в ответ взял газету и резким движением развернул ее, спрятавшись за ней. Несколько долгих минут она молча смотрела на печатный текст, раздумывая, не швырнуть ли виноградину через край газеты. Но в конце концов передумала и отправила виноградину в рот.

– Джеймс, а Джеймс…

Он тяжело вздохнул и опустил газету. На его лице было выражение, внушавшее страх.

– Да, слушаю.

– Джеймс, не мог бы ты провести меня по дому… вообще ознакомить с поместьем?

Он поднял бровь с выражением «скорее ад замерзнет, чем я это сделаю» и пробурчал в ответ:

– У меня назначена встреча с управляющим. Мои родные завтра приедут, и я уверен, что Нина или Энтони покажут тебе все. А теперь извини.

Поднявшись из-за стола, маркиз направился к двери. Он был уже у порога, когда Кэролайн воскликнула:

– Дорогой, подожди!

Он остановился, но не повернулся к ней.

– Этим утром я многое поняла, дорогой. Когда ты вышел из спальни, я осознала, как ты мне дорог и что я…

– Я опаздываю, – буркнул муж и вышел из столовой.

Кэролайн вздохнула и подперла ладонью подбородок. Убедить Джеймса будет непросто, но она не сдастся, она докажет ему свою любовь, докажет, что вышла замуж за него вовсе не потому, что хотела избежать брака с лордом Хамби. Она подняла глаза к расписному потолку, на котором обнаженные купидончики сидели на пушистых белых облаках на фоне синего неба. Эти ангелочки напомнили ей рисунки в одной книге, где такие же купидоны летали над головами обнявшейся обнаженной пары.

А ведь ночью, когда их тела соединялись, Джеймс совсем забыл про свой гнев. Она откусила кусочек булочки и улыбнулась. У нее появилась прекрасная мысль! Да-да, прекрасная, хотя и грешная…

Кэролайн встала и взглянула на газету «Сити Глоб». Причем привлек ее заголовок редакторской колонки: «Суфражистки и радикальное мышление».

Хм… интересно! Но ведь суфражистки – совсем не радикалы, просто они мыслят прогрессивно. А статья представляла их в виде стада обезьян, возглавляемого фанатиками. Какая чепуха! Кэролайн швырнула газету в камин, и та тут же загорелась. Но это зрелище не доставило ей удовольствия. Был только один способ бороться с обвинениями этого редактора. Она должна написать статью и послать ее в «Лондон Реформер». Но напечатает ли ее Хинкльсмит? Возможно, Джеймс распорядился, чтобы редактор игнорировал ее статьи. Если так, то она найдет другую газету. Ее нельзя заставить молчать.