Рене Энн Миллер - Никогда не целуй маркиза [litres]

– Хорошо, пойду скажу им, – отозвалась Мегги. – Может, вы хотите, чтобы они приготовили что-нибудь особенное?

Кэролайн пожала плечами. Ей было все равно. Только бы отложить минуту, когда придется надеть это прозрачное ночное одеяние.

– Нет, Мегги, подойдет все, что бы они ни приготовили.

Дверь за горничной захлопнулась, и Кэролайн осталась одна в пустой комнате. Она осмотрелась. И взгляд ее остановился на огромной кровати с шелковыми простынями. Оказалось, что напротив изножья кровати стоял еще один шкаф – с большими зеркальными дверцами. Удивительно! Лежишь в постели – и видишь собственное отражение в зеркале!

Тихонько вздохнув, она стала изучать буколическую сцену с пасущимися овцами – эта картина висела над каминной доской.

Два часа спустя Кэролайн подошла к окну и раздвинула тяжелые гардины. Солнце уже село, и небо над Эссексом стало темным, светились только луна и несколько звезд. Это было очень красивое зрелище – не сравнить с вечно туманным Лондоном.

Кэролайн задернула гардины и пошла к зеркальному шкафу – при этом легкая и мягкая материя ее ночной рубашки обвивалась вокруг ног. Посмотревшись в зеркало, она увидела, что похожа на обнаженных мифологических героинь, изображенных на полотнах Тициана.

Из коридора донеслись чьи-то шаги, и Кэролайн хотела броситься к кровати, чтобы спрятаться под простынями. Но она тут же взяла себя в руки и осталась стоять.

Шаги затихли около двери, и сердце Кэролайн гулко забилось. Но тут снова послышались шаги. А затем хлопнула соседняя дверь. Кажется, Джеймс вошел в соседнюю гостиную.

Кэролайн бросилась к прикроватному столу и приглушила свет лампы. Комната погрузилась в полумрак, светились только угли в камине. И теперь она почувствовала себя увереннее, несмотря на почти полную наготу.

Прошло пять минут, десять, пятнадцать… Кэролайн сжала кулаки. Наверное, Джеймс нарочно так поступал – заставлял ее ждать в этом прозрачном одеянии.

Немного помедлив, Кэролайн подошла к двери в гостиную и чуть приоткрыла ее. Муж сидел за огромным письменным столом, сидел без сюртука. Пуговицы на рубашке были расстегнуты, а развязанный шейный платок болтался на воротнике. Внезапно перо в его руке замерло, и он поднял голову.

Кэролайн вошла в комнату. Глаза Джеймса расширились, и она тут же вспомнила о прозрачности своего одеяния. Он окинул ее внимательным взглядом, и Кэролайн тут же почувствовала, что ее соски отвердели. Чтобы скрыть это, она скрестила руки на груди.

– Мне показалось, здесь кто-то есть, – пробормотала она. Это было совсем не то, что она хотела сказать, но не ссориться же с мужем…

Воцарилось молчание. И маркиз снова уставился в бухгалтерскую книгу. Минуту спустя он вдруг произнес:

– Хорошо, что только я увидел тебя в таком одеянии. А если бы здесь оказался еще кто-нибудь? – добавил он с укором.

Кэролайн вспыхнула.

– Тебя никто не заставлял на мне жениться, Джеймс, – заявила она. – А если ты сожалеешь о содеянном и поэтому ведешь себя как грубиян, то я возвращаюсь в Лондон. Я уверена, что брак еще можно аннулировать!

Кэролайн развернулась и вышла, хлопнув дверью. Едва она успела достать из шкафа свое платье, как дверь распахнулась, ударившись о стену. К ней шел Джеймс, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

«Проклятье! Черт побери!» – мысленно воскликнул маркиз, входя в спальню жены. Он снова окинул ее взглядом. Но где же она взяла такую прозрачную рубашку? И тут на память пришли слова бабушки: «У меня есть подарок. Хочу, чтобы его доставили в Трент-Холл. Подарок для Кэролайн. Каждая невеста для первой брачной ночи должна иметь новый пеньюар, нежный и невинный…»

Значит, именно это купила бабушка? Нежный и невинный ?.. Да он едва не задохнулся, когда Кэролайн в своем прозрачном одеянии вошла в комнату. В очередной раз окинув жену взглядом, Джеймс забыл про свой гнев. Забыл и про самоконтроль. Сейчас ему хотелось только одного – перебросить Кэролайн через плечо и отнести в постель. Но сначала… Да-да, сначала следовало поговорить с ней напрямую. Ведь она наверняка уже поняла, в чем причина его странного поведения.

Фиолетовое платье выскользнуло из ее пальцев и упало к ногам. А Джеймс любовался ее стройными ногами и изгибами бедер. Потом перевел взгляд к прекрасной груди и вспыхнувшему лицу. И в тот же миг рот Кэролайн приоткрылся, и выскользнувший из него язычок облизнул губы.