Рене Энн Миллер - Никогда не целуй маркиза [litres]

Словно прочитав его мысли, виконт сообщил:

– Но я вполне доволен жизнью. Ведь у меня теперь семья, которой я дорожу.

– Рад это слышать! – отозвался Джеймс. Он почувствовал укол зависти при мысли о новорожденной дочке друга. И снова вспомнилось нерожденное дитя, которое носила его жена…

– Ты приехал в Лондон, чтобы провести здесь сезон? – спросил Адлер.

Джеймс пожал плечами. Неужели его старинный друг полагал, что он приехал на ярмарку невест? Ему дали прозвище Маркиз-убийца, и многие от него отвернулись. Но по-прежнему имелись мамаши, которые готовы были предложить ему своих дочерей – только бы в их семье появился будущий член палаты лордов.

– Я приехал навестить бабушку и пробуду здесь несколько недель.

Адлер поморщился. Ему хорошо была известна репутация пожилой маркизы.

– Знаешь, Хантингтон, мне кажется, тебя нужно спасать или хотя бы развлечь. Джулиан Карутерс сегодня появится на балу у леди Рэндалл – хочет поиграть там в карты. Я уверен, он будет рад тебя видеть.

– А ты не идешь? – спросил маркиз.

– Нет, я лучше останусь дома с женой и дочкой, – с улыбкой ответил Адлер. – А ты ведь по-прежнему любишь карты, верно?

Джеймс не был в этом уверен.

– Пожалуй, нет, но звучит заманчиво, – сказал он.

– Что ж, мне пора. Скажу жене, чтобы она послала тебе приглашение к обеду. – Адлер встал. – Летиция знает, что ты в городе?

– Нет, я еще не видел ее.

Старый друг усмехнулся:

– Она будет рада.

Когда Адлер ушел, Джеймс попытался представить лицо леди Летиции Рэндалл, своей бывшей любовницы. Но единственное, что он мог вспомнить, – это чарующие зеленые глаза и обольстительные губы.

Рано утром Кэролайн начала писать очередную статью для «Лондон Реформер», и в полдень статья была закончена. Она подписалась своим псевдонимом, отложила перо и протерла уставшие глаза. Ночью ей не спалось – она все время думала о лорде Хантингтоне.

По дороге из театра Анна без умолку говорила о смерти леди Хантингтон и о том, как удается скрыть грехи влиятельного человека.

В глазах Кэролайн закипали горячие слезы. В прошлом месяце она посетила миссию «Уайтчепел» вместе с леди Прескотт, считавшейся покровительницей этой организации. Кэролайн видела там женщин с синяками. Что могли поделать эти бедняжки, когда над ними издевались те, кому следовало их защищать? Увы, почти ничего. Такая несправедливость приводила в отчаяние… У матери Кэролайн тоже не было никаких прав в браке, но отец-то никогда и пальцем ее не тронул.

Трудно поверить, что Хантингтон был подобным чудовищем. Кэролайн вздохнула, вспоминая его нежные прикосновения в беседке и страстный поцелуй в театре. Наверное, именно так он обманул свою жену. Пробудил у нее желание, а после женитьбы повел себя как развратник. Некоторые мужчины так и поступали. Ох, какие негодяи! Впервые в жизни ей по-настоящему понравился мужчина, а он оказался злодеем, которому удалось уйти от возмездия за неслыханное преступление.

Она взглянула на солнце, сиявшее за окном спальни, и снова вернулась к своей статье; в ней раскрывалась ужасная правда об издевательствах над женщинами во всех слоях общества, в том числе – и среди привилегированных классов. Говорилось и о самой страшной цене, которую «пришлось заплатить некоторым несчастным». Всякий поймет, что она имела в виду Хантингтона, когда прочтет слова о тех, кто «безнаказанно разгуливает по улицам Лондона, пренебрегая шепотом за их спиной». Возможно, редактор сочтет эти слова преувеличением и внесет изменения в статью. Но неужели Хинкльсмит побоится гнева маркиза? А так ли уж виноват лорд Хантингтон?..

Кэролайн боролась с желанием скомкать исписанные листы и бросить в камин, где тлели угли. Может, она не права? Ведь все это написано под влиянием гнева. Просто она сердилась на него. И на себя – тоже. У нее до сих пор лежала статья, посвященная «ярмарке невест». Эту статью она написала несколько дней назад, но приезд Анны заставил отложить отправку по почте. Нужно будет отправить ее вместо написанной сегодня.

В дверь ее спальни тихонько постучали. Кэролайн положила рукопись в один из ящиков секретера и закрыла крышку.

– Да, войдите!

В комнату вошла ее горничная.

– Мегги, мне нужно отправить письмо. Ты пойдешь со мной?

Круглое лицо девушки осветилось улыбкой.

– Конечно, мисс!

Кэролайн кивнула. Ее статья должна появиться только на следующей неделе, но если она не отправит ее немедленно, то может передумать. К тому же… Если она еще немного помедлит, проснется Анна. И тогда любопытство кузины породит слишком много вопросов. Например, почему она, Кэролайн, непременно хочет сама отправить письмо?