Дарья Сойфер - Исключение

— Аркадий Викторович вам не говорил? Скорее всего, будет принято решение о выписке.

— Но ведь лечение не подействовало, и… — Лида замолчала, пораженная догадкой. — Неужели?..

— Да. Когда мы не можем ничем помочь, мы отправляем человека домой. Простите.

— Я понимаю, — Лида продолжала смотреть на врача распахнутыми глазами, словно ожидая чего-то хорошего.

— Извините, мне пора, — он сунул руки в карманы и пошел в ординаторскую.

Лида стояла на месте, пытаясь прийти в себя. Потом развернулась и медленно побрела в палату. Виталик и Андерс стояли у окна, и Виталик что-то быстро говорил шепотом. Андерс молча слушал, наклонив голову набок.

— Андерс… — тихо позвала она.

— Что? — они оба обернулись.

— Я видела врача, и… и он сказал… — она вцепилась в запястье Андерса, — …он сказал, что мой дедушка умирает. Они хотят выписать его в понедельник домой. Умирать.

— Лидия, мне так жаль…

— Лида, соберись. Не надо, чтобы Александр Борисович видел, как ты убиваешься, — Виталик говорил с ней по-русски. — Просто побудь с ним. Поговори. Домой отправляют не умирать, люди годами могут лежать парализованными. Не начинай плакать, ты ничего не изменишь. Ему и так тяжело, ты делаешь только хуже.

— Да. Да, ты прав, — Лида сделала глубокий вдох и продолжила на английском: — Оставьте меня с дедушкой наедине, пожалуйста.

Они вышли, и Лида присела на край койки. Дед устало смотрел на нее, но взгляд был сонным. Лида погладила его по голове, как ребенка.

— Я так скучаю без тебя, — шептала она. — Так скучаю.

Она взяла его за здоровую руку, и он ответил слабым пожатием.

— Расскажи мне, — едва слышно выдохнул дед.

— Что?

— Что-нибудь.

И Лида стала рассказывать. О том, как была у врача, о том, что у нее будет мальчик. С ручками и ножками. О том, что Андрей привез пирожные, а тетя Оля собирается печь шарлотку. Обо всем. Дед прикрыл глаза и, казалось, уснул, но продолжал держать ее руку, а она шептала и шептала, пока слезы сами собой скатывались по щекам. Лида не заметила, как за окном сгустились сумерки. Чья-то рука тронула ее за плечо.

— Посещения заканчиваются, — тихо сказал Виталик.

За его спиной стоял Андерс.

Лида вытерла слезы тыльной стороной ладони и поцеловала деда в лоб.

— До завтра. Я люблю тебя.

В коридоре у Лиды прихватило живот, и в уборной она обнаружила следы крови на своем белье.

— Обратитесь в гинекологию, — сказала ей дежурная медсестра, когда Лида сбивчиво объяснила ситуацию. — Выйдете из нашего корпуса и направо до конца.

Они торопливо покинули неврологию. Виталик шел впереди. Лида держалась за руку Андерса, как за спасательную соломинку.

Дежурного врача пришлось ждать около часа, а появившись, та отчитала Лиду за бездействие.

— Почему вы не на скорой? — недовольно заявила миниатюрная дама лет сорока с коротким черным каре.

— Я была в соседнем корпусе, у меня там дедушка…

— Документы с собой?

— Да.

— Проходите.

Второй раз за день Лида попала в кабинет УЗИ. Только теперь процедура заняла пару минут.

— Угроза прерывания, — коротко сообщила дама. — Берите телефон и поднимайтесь в отделение.

— Это выкидыш? Ребенок жив?

— Это угроза, — резко повторила женщина. — Плод пока на месте. Будем пытаться сохранять.

Лида вышла в холл и сказала Виталику:

— У меня угроза прерывания. Меня кладут. Они… Они ничего не говорят конкретного. Пожалуйста, переведи Андерсу. Я не могу сейчас вспомнить слова. Извини, что я тебя прошу, но мне больше некого. И позвони мне домой, позови Андрея. Это мой брат троюродный. Скажи ему все, только… ну, смягчи как-нибудь. Ничего, мол, страшного. И пусть придумает что-нибудь, не нервирует мать. Все, мне пора.

— Держись.

Лида снова сжала руку Андерса.

— Как ребенок? — спросил он.

— Он еще жив. Прости.

И она вышла вслед за медсестрой.

Утром Лида с трудом проснулась от шума голосов и попыталась понять, где находится. Она увидела перед собой салатовую стену, белый потолок и прикроватную тумбочку. Лида медленно села. На ней была ситцевая больничная рубашка в цветочек.

Лида вспомнила вчерашний вечер. Неприятный осмотр на кресле, капельница. Кажется, она плакала. Было темно, а потом соседка… Аня… Нет, Наташа… Привела медсестру. Вроде так.

Телефон был почти разряжен и стоял на беззвучном режиме. Лида увидела несколько пропущенных вызовов. Она перезвонила Андрею, успокоила, как могла, и попросила захватить ей самое необходимое. Потом набрала Норберга. Он рвался ее навестить, но Лида понимала, что с российской больницей он один не справится, и снова связалась с Андреем, попросив встретить Норберга у входа в отделение и провести с собой.