Дарья Сойфер - Исключение

— И что ты собираешься делать? — наконец спросил Виталик.

— Рожать.

— Это понятно. Но у тебя на руках дед, с работы уволили, а этот тебя игнорирует.

— Работу я найду, а Норберг не игнорирует меня. Он ждет, когда можно будет провести анализ на ДНК.

— Естественно.

— Не вижу повода для иронии.

— Забей.

— У тебя никому не нужен переводчик? Или журналист?

— Я спрошу. Наша компания собирается вести промоушн в Сети. Новостной блог, социальные сети и вся фигня. Я могу порекомендовать тебя.

— А что надо будет писать?

— У нас строительная фирма, если ты помнишь. Я стажировался и налаживал компьютерные сети в питерском филиале, сейчас буду начальником отдела в Москве.

— О, повышение! Поздравляю.

— Угу. В общем, что-нибудь на строительную тематику, про новые технологии и хрен его знает, что еще. Что-то надо будет переводить с западных сайтов. Платить будут мало и сдельно, на такую работу обычно нанимают вольнонаемников из Сети.

— Фрилансеров?

— Их самых. Учитывая твое положение, я сильно сомневаюсь, что тебя оформят по трудовой.

— Да хоть как.

— Ну да. Зато сможешь работать на дому. Но платят за конкретное число слов, поэтому надо будет вкалывать. Ничего другого лично я предложить не могу. Я и эту работу не гарантирую.

— Виталь, мне очень нужна любая работа. А надомная будет просто идеальна!

— Я попрошу начальство. Напишу, как только что-то выясню.

— Спасибо. Ты ведь не должен мне помогать.

— Я не против, — Виталик пожал плечами. — Ты мне не чужой человек.

— Я обидела тебя.

— Да. Но ты сама признала, что сглупила. И теперь расхлебываешь. Я не из тех, кто будет злорадствовать над бывшей.

Они шли молча и смотрели, как у фонтанов включилась подсветка. Небо еще было залито персиковой акварелью, но фонари зажглись.

— Хочешь мороженое? — спросил Виталик.

— Хочу.

Они взяли по пломбиру и присели на одну из скамеек.

— Лида? — он смотрел, как поднимаются водные струи.

— М?

— Если хочешь, ты можешь вернуться ко мне. Я знаю, ребенок не мой, но ведь это была случайность. Кинозвезда и все такое. Забей на ДНК, скажем, что отец — я. Распишемся. Я понимаю, что любви особой нет. С моей стороны тоже, если честно. Но детей я хочу. И с тобой нам было неплохо. Я привык.

Лида молчала.

— Я привык к твоему деду, к даче, ты нравишься моей маме. Она не узнает про статью, а если узнает, скажем, что это слухи. Если захочешь, второго ребенка родишь от меня. Тебе сейчас нужен надежный человек.

Она снова не ответила.

— Ты думаешь, у вас с ним что-то выйдет? Вряд ли. Максимум — алименты. И все равно придется тянуть одной. И ребенка, и деда. Вы слишком разные, он — знаменитость, лоск, фанаты, вечеринки. Он неизбежно будет гулять. Он плейбой. А ты не впишешься в эту… Не знаю, как это называется. Светская жизнь. И ради чего? Ради денег?

Лида покачала головой.

— Я знаю, что нет, — подтвердил Виталик. — Это не про тебя. Тебя даже мои подарки всегда напрягали. Как будто ты что-то должна взамен.

Это было правдой. Виталик иногда дарил ей украшения: сережки, кулон, тонкий золотой браслет. Лида видела в этом намек на совместное будущее и боялась брать подарки, поскольку сомневалась, что это будущее состоится.

— Ты хочешь, чтобы у ребенка был отец? — продолжал Виталик. — Вопрос только — какой? Раз в год будет прилетать из Голливуда, оставлять богатый подарок и сваливать? Молчишь. Знаешь ведь, что я прав.

Лида рассматривала фонтан.

— Между русскими и иностранцами редко бывают удачные браки. Менталитет разный. Языковой барьер. Это даже если люди из одного социального слоя. А вы вообще с разных планет. А Александр Борисович? Он будет переживать за тебя. Нет, я не уговариваю. Ты сама знаешь, что я прав. Но ты подумай. Подумай, пока история не разрослась. Пока не было ДНК. Ведь результаты все равно просочатся в прессу, и что там он ни решит, я не хочу, чтобы все знали, что я воспитываю его ребенка. В смысле я хочу, конечно, тебе помочь. Но до определенного предела. Понимаешь?

— Да.

— Посмотри на меня.

Лида повернулась и взглянула в его глаза.

— Ты ведь знаешь, что я прав, — тихо сказал Виталик.

Она знала. Странно было слышать такие правильные и благородные вещи от человека в футболке с Дартом Вейдером. Будь у нее хоть капля благоразумия, она бы приняла предложение с распростертыми объятиями. Андерса беременность очень напрягала. Он не горел желанием общаться с ней. Наверняка все будет так, как говорит Виталик. Ей придется жить одной с ребенком, изнывая от ревности. Но после Норберга она бы не смогла быть ни с кем другим. По крайней мере, сейчас. По крайней мере, с Виталиком. Она смотрела в его глаза, вдыхала знакомый запах, и в памяти всплывали холодные пальцы и влажные поцелуи. Лучше быть одной, чем с нелюбимым. Как бы это ни было тяжело.