Галина Голицына: Письма Серебряного века

На улице я усадила её в машину, сама села за руль и сказала:

– Будете моим штурманом.

– Есть, мой командир! – отсалютовала Дарья Михайловна.

А бабулька-то ничего оказалась, с юмором…

Штурманом она оказалась действительно неплохим, поэтому доехали мы сравнительно быстро, почти ни разу не заблудившись. Дарья Михайловна действительно очень добросовестно прокладывала маршрут. Она хотела попасть к нужному дому по самому короткому пути, но чем больше она этого хотела, тем хуже получалось: два раза мы утыкались в знак «пешеходная зона», и мне приходилось разворачиваться, давать круг, а это лишнее время и лишняя трата бензина. Но я на неё не сердилась. Ну, во-первых, она же клиентка, а клиент в нашем деле – царь и бог. А во-вторых, она же хотела как лучше, но забыла, что едет в машине, и дорогу показывала ту, по которой привыкла пешком ходить. Она страшно из-за этого смущалась и нахваливала меня: какой я замечательный водитель. А я её успокаивала и убеждала, что нам ещё никогда не попадалось клиентов, которые были бы такими прирождёнными штурманами. Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку…

В общем, по прибытии на место мы с ней уже были закадычными подружками.

Обход дома решили начать с Полины Григорьевны. Ну, раз уж это она подняла тревогу, то ей и карты в руки.

Полина Григорьевна действительно оказалась милейшим существом. Не соврала Дарья Михайловна! Это была невесомая старушка со сморщенным личиком. Одета она была в такую смешную кофточку: так одевались казачки в старинном фильме «Тихий Дон». К этой кофточке прилагалась длинная, до щиколотки, юбка, покрытая сверху пёстрым длинным фартуком.

Узнав Дарью Михайловну, старушка посторонилась, пропуская нас, и посмотрела на меня с интересом.

– Вот, Полина Григорьевна, я детективщицу привела! – представила меня мадам Понизовкина.

Я кивнула, улыбнулась и сказала:

– Только не детективщицу, а детектива.

– А какая разница? Детектив – это твой брат, потому что он мужчина. А ты – женщина, значит – детективщица. Ну, это как «продавец – продавщица», «уборщик – уборщица».

– Нет, извините. «Дектективщица» – это женщина-писатель, которая сочиняет детективы. А женщина, которая расследует преступления, тоже, как и мужчина, называется «детектив».

Кажется, я их убедила. А может, им просто было всё равно.

После этого увлекательного экскурса в этимологию модного нынче слова пора было приступать к делу.

Бабушка Поля пригласила нас в кухню, где у неё в духовке стоял противень с пирожками. Надо же, настоящая старорежимная бабушка! Длинная юбка, платочек на голове, пирожки в духовке… Я думала, сейчас таких уже нет…

Она приоткрыла дверцу духовки и заохала:

– Ох, надо же! Ещё бы немножко – и совсем бы сгорели! Уже начали…

Она споро выхватила противень из духовки и поставила его наверх плиты. На мой взгляд, пирожки гореть и не думали, так только, слегка подрумянились. Но спорить я не стала: она хозяйка, ей виднее.

Дверной звонок затрезвонил так, что даже я обомлела. А Дарья Михайловна так вообще за сердце схватилась.

Шустрая бабулька стремглав бросилась открывать, а Дарья Михайловна прошептала мне, едва шевеля побелевшими губами:

– Что за переполох? Не дай бог, ещё кого-то убили…

Из прихожей донеслась беседа на повышенных тонах:

– Где ты так изгваздался? Вот я тебя сейчас…

– Баба Поля, не шуми! – возмутился детский голос. – Ты лучше скажи: пирожки готовы?

– Готовы, готовы, мой руки и приходи в кухню.

– Не хочу в кухню! Хочу на улице есть! Ты дай мне три штуки: ещё Лёшке и Серёжке.

Полина Григорьевна примчалась к нам, схватила с противня три пирожка, бросила их на картонную одноразовую тарелку в виде подносика. Надо же, какая современная, какая продвинутая бабушка! Даром что одевается как в позапрошлом веке…

– Внук? – спросила я, чтобы сделать ей приятное.

– Правнук. Внуку моему уже тридцать лет. – И умчалась назад в прихожую.

Там они с правнуком ещё немножко повыясняли отношения насчёт того, надо ли мыть руки перед едой или смысла нет, раз уж всё равно еда будет происходить на улице. Победила, конечно, молодость, которая побежала на улицу есть пирожки грязными руками. Было слышно, как баба Поля захлопнула дверь и что-то пробормотала вслед детскому топоту.

После этого она снова возникла в кухне и сказала:

– А чего вы, девочки, сидите как в гостях? Берите пирожочки, угощайтесь!

При слове «девочки» я прыснула: ладно уж я, но Дарья Михайловна?!