Нора Робертс - Имитатор

В Центральном управлении Ева первым делом приказала привести Памелу Ренквист в комнату для допросов. Высокооплачиваемые адвокаты Ренквиста уже работали над ее освобождением. Ева понимала, что ей неслыханно повезет, если удастся задержать эту женщину хотя бы на двенадцать часов.

Памела вошла в комнату без адвоката, но в своей одежде, а не в тюремной робе. «Небось использовала весь свой ресурс, – подумала Ева. – Что ж, каждый выбирает, что для него важнее». И она жестом пригласила задержанную сесть.

– Я согласилась поговорить с вами наедине, потому что не стоит тратить на вас время моих адвокатов. – Памела села, аккуратно поддернув легкие шелковые брюки. – Очень скоро меня освободят, и я уже отдала приказ моим адвокатам, чтобы против вас возбудили дело за травлю, незаконный арест и тюремное заключение, а также за клевету.

– Ну, стало быть, мне грозят неприятности. Скажи мне, где он, Пэм, и разойдемся мирно. И никто не пострадает.

– Во-первых, мне не нравится ваша фамильярность в обращении.

– Ну вот, теперь ты меня оскорбила в лучших чувствах.

– Во-вторых, – продолжала Памела холодным, как февраль, голосом, – мой муж находится в Лондоне по делам, и он использует все свое влияние, чтобы вас уничтожить, когда вернется.

– У меня для тебя выпуск новостей с пометкой «срочно»: твой муж в Нью-Йорке. Заканчивает приготовления к убийству женщины-бухгалтера по схеме некого Энрико Марсонини, заслужившего в свое время недобрую славу. Он насиловал и пытал женщин, а затем шинковал их обычным кухонным ножом. Всегда уносил с собой трофей: палец руки или ноги.

– Вы омерзительны.

– Я омерзительна? – Ева издала растерянный смешок. – А ты та еще штучка, Пэм! Ну ладно, продолжим. Копируя почерк своего героя, Найлз вчера после обеда навестил свою жертву у нее на дому.

Памела согнула пальцы, изучая свой маникюр.

– Это неслыханная нелепость.

– Сама знаешь, что нет. Ты прекрасно знаешь, что твой муж, отец твоей дочери, человек, с которым ты живешь, – законченный психопат. Ты чуяла, как от него пахло кровью, правда, Пэм? Стоит только заглянуть ему в лицо, сразу понимаешь, с кем имеешь дело, не так ли? У тебя есть дочь. Не пора ли подумать о ней?

Памела вскинула голову, и в ее взгляде блеснуло бешенство.

– Моя дочь – не ваша забота.

– Но, очевидно, и не твоя. Вчера вечером я послала к тебе на дом надзирающего офицера из органов опеки над детьми. Роза вместе с Софией Ди Карло перевезена в безопасное место. А ты и не знала? Я тебе скажу, почему: потому что с тех самых пор, как тебя сюда привезли, тебе даже в голову не пришло поинтересоваться судьбой твоей дочери.

– Вы не имеете права увозить мою дочь из дома.

– Имею. Но решение приняла не я, а женщина-офицер, когда переговорила с ней и с ее няней, а также с другими домочадцами. Если хочешь вернуть девочку, пора перейти на ее сторону. Пора всем вместе занять оборону против этого маньяка. Пора тебе вступиться за свою дочь.

Горевшая в глазах Памелы искорка бешенства словно подернулась ледяной корочкой.

– Лейтенант Даллас, мой муж занимает высокий пост. Не пройдет и года, как он будет назначен британским послом в Испании. Нам это уже обещано. И не смейте порочить его репутацию вашими чудовищными измышлениями.

– Ну, тогда пойдешь ко дну вместе с ним. Для меня это будет дополнительной наградой – небольшой, но приятной. – Ева встала, помедлила. – В конце концов, он убил бы и тебя, и твою дочь. Он просто не смог бы удержаться. Ты не поедешь в Испанию, Пэм, но, где бы ты ни оказалась, у тебя будет время сообразить, что это я спасла твою никчемную жизнь. – Подойдя к двери, бронированной стальной пластиной, она дважды громко стукнула в нее и крикнула: – Охрана!

Уже по дороге к себе в кабинет Ева услыхала, как ее окликают из-за спины. Она не остановилась, но дала шанс Пибоди нагнать себя.

– Даллас! Мэм! Лейтенант!

– У тебя на столе гора бумажной работы. Избавься от нее. Через десять минут брифинг у меня в кабинете. Через полчаса выходим.

– Мэм, я уже знаю об операции. Макнаб подоспел как раз к окончанию экзамена и встретил меня.

«Вот и хорошо, – подумала Ева. – Очень мило с его стороны». Но она ничем не выдала своих мыслей и сохранила на лице строгое выражение.

– Тот факт, что детектив Обалдуй обошел процедуру, не отменяет необходимости твоего присутствия на совещании.

– Ему не пришлось бы ничего говорить, если бы вы сами мне сказали.

Вот это ворчание все и решило. Ева свернула в отдел убийств.