Людмила Бояджиева: Умереть, чтобы жить

Через полчаса в секции аэропорта Шереметьево-2, где заканчивалась регистрация рейса Москва-Ламюр, появились два опоздавших пассажира высокий элегантный мужчина вел под руку прихрамывающую даму в распахнутой норковой шубе. Женщина имела при себе лишь кожаную сумочку с документами, мужчина — обычный кейс. Он чуть не плакал, поправляя очки с треснувшими стеклами, и заботливо поддерживал спутницу, левый глаз которой под наклейкой свежего пластыря, пересекавшей лоб, начал затекать синяком. Ситуация вызывала сочувствие: Игорь Малинников, следовавший с коллегой на международную конференцию, в связи с метелью попал в аварию по дороге в аэропорт. Сидевший за рулем приятель остался разбираться с гаишниками, вещи пришлось бросить в заклинившем багажнике и гнать к рейсу на попутной.

Спешно проверив изложенные обстоятельства, таможенники не обнаружили ничего подозрительного — ни фамилии, ни лица пострадавших в криминальных сводках не фигурировали. Досмотр более чем скромного багажа не занял много времени.

— Возможно, гражданке Фокиной лучше остаться и обратиться к врачу, присмотрелся к травмированной пассажирке чиновник.

— Да что вы! Как, остаться?! Валентина Алексеевна — главный эксперт по проблемам жидких кристаллов в вакууме. У неё центральный доклад российско-американская разработка… Завтра утром открытие конференции. Горячо запротестовал Малинников, размахивая буклетом какого-то научного общества с эмблемой в виде трехмерного октаэдра. Его близорукие глаза за треснувшими стеклами взволнованно блестели, редкие волосы над высоким лбом стояли дыбом.

— Я в порядке, — тихо заверила женщина, с трудом поднимая вздувшееся веко. — Меня ждут друзья. Мне необходимо в туалет. — Она покачнулась, как-то жалобно посмотрела на своего спутника. — Пожалуйста!

— В самолете, в самолете, милая! Ушиб пустяковый. Нас встретит сам доктор Минтье. К утру ты будешь в форме.

Невезучие пассажиры в сопровождении служащей аэропорта поспешили на посадку.

…— У-фф! Вот это да… — Рухнув в кресло полупустого салона, Малинников ободряюще сжал плечи своей спутницы. — Ну, теперь все будет нормально, дорогая, — шепнул он ей на ухо, отстранив влажные, пахнущие талым снегом волосы, и позвал стюардессу.

— Будьте добры, принесите анальгин для дамы и что-нибудь покрепче для меня. После того, как взлетим, разумеется.

Он спрятал в карман разбитые очки и впервые внимательно посмотрел на свою спутницу. Красоток Игорь чувствовал за версту, как гончая дичь. Поэтому, наверно, рванулся к лежащей на дороге женщине, вместо того, чтобы смыться с места происшествия. Он узнал её, хотя видел до того всего лишь раз — амбициозную блондинку с обалденными ногами, прелестным носиком и пухлыми, капризно надутыми губами. Сейчас без помады они казались по-детски беспомощными. Но профиль с неповрежденной стороны остался премиленьким, а сквозь грязную прореху в шерстяных коричневых легинсах выглядывало поцарапанное округлое колено.

Слегка коснувшись его ладонью, Игорь мечтательно прикрыл глаза. Сейчас он получит коньяк и отправит пострадавшую в туалет привести себя в порядок, а шубу сдаст в гардероб сушиться. Затем пусть она подремлет — так быстрее пройдет шок. Хорошо, что Плаксин догадался сразу же дать ей две таблетки валиума. Хоть в чем-то дубина пригодился, вечно таскает с собой транквилизаторы. Сейчас уже, наверно, сообщил шефу, чтобы встречал «подарок». Только бы скорее сбыть с рук эту малость травмированную куколку и получить «отпускные» без вычета штрафных за непредвиденные осложнения. Объясни, попробуй, что она сама под колеса кинулась. Повезло ещё — скорость на повороте была небольшая, только крылом слегка по бедру саданули. Шуба и снег здорово выручили, а то имели бы вместо ссадины и ушиба переломы конечностей с черепно-мозговой травмой… Как близко они были от края пропасти. Брр! — Игорь вздрогнул, — стюардесса протягивала таблетку и стакан с минеральной водой.

— Выпей, дорогая, это обезболивающее. — Мужчина тронул соседку за руку. Та открыла глаза, проглотила аспирин и недоуменно огляделась.

— Поспи, детка. Скоро будем в Ламюре, — успокоил он.

— В Ламюре? — Голубые глаза с удивлением уставились на Игоря. — Но мне надо домой!

Бросив сочувствующий взгляд на оказавшегося в затруднительной ситуации пассажира, стюардесса удалилась.

— Успокойся, милая. — Масленников сжал холодные пальцы женщины. Она выдернула руку и в ужасе отшатнулась от него: — Кто вы такой? Я вижу вас впервые…