Ильгиз Хабибянов - Ярмо для жулика

- Ты и тебе подобные не знают, что такое порядочность... - с презрением начал было высказывать Санин, но Интендант, перебив его, сказал:

- У мошенников, как и у всех людей есть свое понятие о порядочности, гражданин начальник. Заявление об увольнении положите завтра начальнику РОВД на стол. Деньги принесете к нему же, но через два часа. Он в моей доле. Все! Аудиенция закончена.

Интендант пошел к выходу, а Санин, открыв рот, пережевывал сказанные им слова.

- Алло, Повар!

- Что опять стряслось, Абрамыч, не пора ли тормознуться?

- Езжай и забери этого доморощенного Менделеева, затарь его в спецприемник или в КПЗ.

- У меня скоро камер не хватит тарить клиентов.

- Завтра всех разгонишь. Далее, через два часа к тебе Санин зарулит с двумя лимонами для меня. Не базарь с ним особо, подпиши заявление на расчет без отработки, я его уволил с бывшим твоим предшественником. Да, еще чуть не забыл, после того заедь на колхозный рынок и конфискуй у извозчика, который мусор возит, ярмо от его кобылы и привези к четырем в аэропорт. На этом все.

- Ну, ты даешь!

- Делай, Повар!

- Понял, какой может быть базар.

В четыре тридцать утра Интендант с прокурором подъехали на такси к аэропорту. Повар, увидев их сквозь ветровое стекло зала ожидания, послал диспетчера за прокурором.

- Здравствуйте, граж...

Интендант свирепо посмотрел на него, и диспетчер, осекшись произнес:

- Все, все! Молчу, прошу в нашу машину,- и он указал на оранжевый "УАЗ" с эмблемой Аэрофлота.

- Счастливого полета, Вениамин Александрович,- сказал Интендант, протянув ему руку.

Прокурор, зло посмотрев на него, руки не подал и, молча повернувшись, зашагал к машине. Не успели они отъехать, как подошел Повар.

- Где Юра?

- На борту.

- Отлично.

- Что будем делать с вундеркиндом?

- Завтра узнаешь у него рецепт, как он это делает, испробуешь на практике, после можешь отпустить на все четыре стороны. Да, кстати, Санин деньги принес?

- Ну конечно, разве, когда ты просишь, можно отказать?

Интендант посмотрел на Повара, и они дружно рассмеялись.

По мере того, как самолет удалялся от злополучного города, прокурору становилось все спокойнее на душе. Он себя чувствовал как человек, неожиданно уцелевший от засады. Его поместили в двухметровый отсек, неизвестно для чего предназначенный. Здесь было очень шумно и неудобно, но то, что он скоро будет в Лондоне, успокаивало его. У него были деньги, два паспорта, с какими он без труда мог добраться до Швейцарии, а там его ждали сто двадцать миллионов и спокойная вольготная жизнь. Сладко зевнув, он ударился в мечты об отдыхе на море с лазурными берегами и очаровательными девочками, делающими ему массаж.

Юра тем временем, распивая с бортинженером коньяк, проигрывал в картишки.

Вскоре вошел штурман и предупредил:

- Через пятнадцать минут будем на месте, за бортом шестьдесят.

- Долго будем разгружаться? - спросил Юра?

- Час.

- А когда обратно?

- Через час тридцать.

- Отлично,- и повернувшись к бортинженеру, сказал:

- Вася, короче, после разгрузки, когда на взлетную полосу выедем, я имею ввиду на взлет обратно, то тормознитесь, я высажу своего кореша.

- Хорошо, Юрок, только не пойму, к чему это, он может и на заправке выйти.

- Давай, Вася, я башляю три штуки, и без вопросов.

- Пожалуйста, я скажу штурманам.

- Да, Вася, я видел у тебя спецовку засаленную на контейнере, отдашь ее мне?

- Бери, а на хрена она тебе нужна?

- И кепку, я тебе новую по возвращении подгоню,- с этими словами Юра снял с него форменную летную фуражку и пошел в грузовой отсек.

Вскоре самолет приземлился. Открыв задний люк, грузчики въехали в грузовой отсек и вывезли на автопогрузчике контейнеры с провизией и медикаментами. После этого борт зарулил на заправку. Вся процедура, как и говорил бортинженер, заняла полтора часа. Юра, открыв дверь отсека, где сидел в неведении прокурор, сказал:

- Вениамин Александрович, оденьте вот это и вместе с экипажем на выход, а после таможенного обыска сможете идти в город.

- Холодина какая,- сказал прокурор, беря двумя пальчиками спецовку,- как на Северном полюсе.

- А вы что хотели, после полета десять тысяч метров над океаном, чтобы здесь был Ташкент? Это вам не аэробус.

Прокурор, стуча зубами, переодевался, проклиная все и вся, и когда он был готов, Юра вырвал у него чемодан, который тот хотел взять с собой, и вытолкнул его из отсека.

- Это оставьте здесь, могут конфисковать. Вениамин Александрович не успел ничего понять, как Юра, подтащив его к открытой двери, пнул под зад и выкинул за борт на снег. Прокурор весь окоченел в отсеке и не смог даже встать на ноги. Рядом возле него упало ярмо, брошенное Юрой: