Ильгиз Хабибянов - Ярмо для жулика

- К черту, дядька,- ответил Илья и вышел из квартиры.

Игра состоялась в бильярдной. У крыльца Илью окликнул молодой мужчина лет двадцати пяти крепкого телосложения.

- Эй, чудак! Закрыто, сегодня бильярдная не работает.

Не успел Илья оглянуться, как услышал голос деда:

- Жатый! Пропусти, это Графа отпрыск.

Только теперь Илья увидел деда, сидящего на скамейке за небольшим кустарником живой изгороди.

Пропустив Илью, мужчина плотно закрыл дверь на задвижку.

Бильярдные столы были отодвинуты, и посредине на свободной площади под абажуром стоял круглый полированный стол, за которым сидело четверо игроков, лениво перекидываясь в буру. Двое других катали шары, на Илью внимания никто не обратил, и он расположился на стуле возле входа.

Через минуту вошедший дед спросил:

- Что ты как казанская сирота тут расселся?

- А я и есть казанская сирота, только что, здесь

плохо?

- На,- протянул дед сверток,- десять штук.

- А сколько должно быть? - спросил Илья.

- Чем больше, тем лучше.

- Конкретней. Сколько, деда, не хватает?

- Сто пятьдесят штук.

- Да, порядочную ты сумму, дедушка, прокакал.

- Заткнись, внучек, пока я не накакал на твою жизнь.

- Хорошо, дедушка, заткнусь, только прежде скажи, что это за факир? - и указал на игрока в белой шляпе с брошью на тулье.

- Цыган какой-то из Москвы,- ответил дед,- что, шляпа понравилась?

- Да нет, одного шизика мне напомнил, ходил у нас по Чирчику...

- По чему? - переспросил дед.

- По Чирчику, это что на Керегетасе...

- Ты что мне дуру гонишь? Сопляк паршивый.

- Да брось, дед, сердиться, поговорить-то надо о чем-нибудь, и, вообще, не лишайте меня детства, дайте подурковать.

- Дурковать будешь у хозяина, когда срок придется отбывать, а здесь свою идиотскую рожу сделай посерьезней.

В этот момент пригласили к столу.

Подойдя к игрокам, дед произнес:

- Хочу представить Илюшу Интенданта, сегодня он будет вместо Графа. Это его отпрыск, несмотря на молодые годы, мы его рекомендуем.

Илья состряпал идиотскую физиономию и, расположившись на свободном стуле, выложил на стол все десять тысяч. Игроки рассматривали его с любопытством, возле каждого из них лежало не больше пятисот рублей.

- Может, возражения есть? - спросил дед.

- Какая разница, деньги, главное, есть, а кто их будет проматывать, я думаю, все равно,- ответил сосед напротив, рыжеватый мужчина лет тридцати с приплюснутым носом.

Илья, изобразив идиотскую улыбку, ответил ему легким поклоном, слегка нагнув голову.

- Ну и отлично,- закончил дед и поставил на стол только что принесенную Жатым хрустальную вазу величиной чуть ли не с тазик, на которой возвышалась горка нераспечатанных колод.

Первым начал метать седой, как пепел, игрок справа. Раздав всем по три, он небрежно бросил колоду на центр стола. Илья, приподняв карты, медленно стал вскрывать: дама треф и семерка бубна. Трое игроков спасовали, бросив свои карты на центр, остальные прошлись по червонцу.

- Ну что? Заварим на четырех по четвертному,- предложил цыган.

Игроки по очереди поддержали. Илья также бросил на кон четвертную банкноту. В банке теперь было двести десять рублей. Семьдесят четыре, сорок проходка и сто заваренные. Неигравшие тоже вварились в игру, поставив по сто пять рублей, ровно половину стоявшего на кону.

- Итого в банке триста двадцать пять рублей,- сказал цыган,- и, взяв игранную колоду, порвал пополам, по четверть колоды за четыре раза, которую тут же Жатый, обслуживавший игру, бросил в рядом пылающую буржуйку.

Далее цыган, так как он предложил свару, выбрал новую колоду и, распечатав, раскинул на туза между вварившимися. Туз выпал Илье, и он, взяв карты, тщательно их перемешал.

Раздав, свои карты не поднял, подождав, пока все пройдутся, лишь после этого, подняв, открыл две, третью ему глядеть было не обязательно, так как он и без того знал, что у него двадцать один, а у остальных по двадцать, и, бросив шестьдесят рублей в банк, заявил:

- Прошел, и полета сверху.

Двое пасанули, третий, а им был цыган, накрыл пятьдесят и бросил сто сверху. Остальные также спасовали.

Илья открыл его сто и кинул двести под цыгана. Тот, взглянув на Илью, предложил:

- Варим?

Илья, покачав головой, отказался. Тогда цыган, покрыв двести рублей, вскрыл карты.

- Двадцать,- объявил он.

- Очко,- сказал Илья и, вскрыв карты, загреб банк.

После этой сдачи, как и после предыдущих, колода также была порвана и сожжена. Снова сдавал Илья.