Нора Робертс - Отныне и навсегда

И ее тело, подумала она, ее тело было таким живым!

Это страстное желание было каким-то другим! Страсть — глубокая, сильная и ненасытная могла укорениться в душе глубоко и надолго. Почему бы ему не полюбить ее? Аллина повернулась к Конэлу, а он во сне прижал ее к себе. «Я здесь! — хотела она сказать. — Я принадлежу этому дому, я знаю это!»

Но она воздержалась от того, чтобы произнести эти слова вслух, и просто прижалась своими губами к его губам. Нежно, соблазнительно, требуя того, чего хотела, отвечая на его ласку. Мягкий, долгий поцелуй, прикосновение губ и языков… Жар тесно соприкасающихся тел опалял их руки, сковывал их ноги…

Конэл отдался во власть желания, словно человек, блуждающий в тумане. Воздух был густым и сладким, и Аллина была здесь, чтобы принадлежать ему, горячая, страстная… и реальная.

Он чувствовал, как она сдерживает дыхание, слышал ее сладостные вздохи, биение ее сердца — в унисон с собственным. Аллина двигалась навстречу, прижимаясь к нему, очаровывая его в темноте.

Когда Конэл вошел в нее, она приняла его, словно гостеприимная хозяйка истосковавшегося по дому путника. Вместе они поднимались и вновь опускались на ложе, двигаясь мерно и плавно. Их губы вновь встретились, когда он ощутил, что она приближается к пику блаженства, и потерялся в ней, отдал себя целиком, полностью опустошая себя…

— Аллина! — он произнес ее имя, только имя, вновь прижав ее к себе. Ощущая уют и тепло, она вновь погрузилась в сон, так и не успев осознать, что плакала.

Незадолго до рассвета Аллина проснулась. Ее мучил страх, что еще мгновение этой ночи с ним — и она станет умолять Конэла. Еще больше она боялась того, что Конэл предложит ей какую-нибудь бледную и жалкую замену любви на всю жизнь и она униженно ухватится за эту возможность.

Девушка молча оделась и вышла из дома, чтобы дождаться рассвета самого длинного дня в году.

На небе уже не было ни луны, ни звезд; ничто не нарушало эту бесконечную плотную темноту. Она видела берег, волны, вздымающиеся на море, а на западе — гигантские зазубренные скалы, на которых стоял круг камней, и ждала.

Амулет тяжело давил ей на грудь.

Осталось всего несколько часов, подумала Аллина. Она не будет падать духом, хотя ночью трудно не потерять надежду. Ее прислали, направили сюда неведомые силы, но это не имело значения. Важно было лишь то, что она здесь, на этом острове нашла ответы на все вопросы.

Ей оставалось лишь надеяться на то, что и Конэл найдет свой ответ в течение дня, который остался в их распоряжении.

Аллина смотрела, как начинается день. На небе медленно, почти незаметно появилась и глянцево заблестела полоска света. Над землей скользил туман, поднимаясь в воздухе, будто влажная занавеска. И вот на востоке порозовело, затем все стало золотистым; будто огонь медленно растекался по небу и морю, становясь все ярче и ярче. Серый воздух заблестел, как жемчуг.

Замок из песка на берегу смыло приливом. Увидев, как легко волна смыла творение ее рук, Аллина загрустила, ее сердце легонько сжалось.

Она повернулась и пошла в дом.

Ей нужно чем-то занять свои руки, чем-то занять свою голову. С тем, что творится в ее сердце, ничего не поделаешь, но она не собирается хандрить — особенно сегодня.

Когда Хью направился к выходу, Аллина открыла ему дверь. Она поставила на огонь чайник, чтобы заварить чай. Она уже знала, что нравится Конэлу — чудовищно крепкий чай без сахара или сливок, которые могли бы смягчить этот жуткий напиток.

Пока закипала вода, Аллина достала из шкафа небольшой горшок. Конэл говорил, что в это время года здесь созревает много ягод. Если ей удастся что-либо найти, у них будет прекрасный завтрак.

Она вновь вышла из дома, прошла мимо грядки и огромного куста, покрытого множеством пурпурных цветков конической формы с необычайным запахом. Аллина подумала, что хорошо было бы высушить эти цветы и поставить их в большую медную вазу.

Туман стелился по земле и покрывал ее щиколотки. Ей казалось, что она вброд переходит мелкую речушку. Было тихо. Легкий ветер нежно шевелил волосы девушки, когда она взбиралась вверх по пологому склону за домом. Где-то вдали слышался низкий глухой лай Хью, а чуть ближе — звонкие птичьи трели. И все это покрывал мощный шум моря.

Подчиняясь минутному порыву, Аллина сняла туфли и побежала босиком по прохладной влажной траве.

Вниз по склону холма, теперь снова вверх… Этот склон был более крутым; туман сгущался вокруг, словно слои полупрозрачной ткани. Аллина обернулась и увидела, что дом превратился в смутный силуэт. Она испуганно остановилась, задрожала и чуть было не повернула назад. Вдруг совсем рядом, чуть выше, вновь залаяла собака.