Саймон Бекетт - Доктор Дэвид Хантер [компиляция]

— На пять лет. Откровенно говоря, мы никогда не были близки. Слишком непохожи друг на друга. Эмма была самоуверенной и общительной, с пунктиком заставлять окружающих себя обожать. Если обращала на кого-то внимание, то так, чтобы люди чувствовали, будто их озарило солнце. Такое не могло продолжаться вечно.

Рэйчел смущенно хихикнула.

— Господи, что я такое несу? Вот идиотка!

— Говорите как любая сестра.

— Вот сейчас вы дипломатичны. — Она потянулась за бутылкой и наполнила наши бокалы. — Не поймите меня неправильно: Эмма бывала прелестной. Прекрасно относилась к Фэй, хотя ее не назовешь, что называется, женщиной «материнского склада». Она не умела обращаться с детьми и относилась к Фэй как к подростку. Как к младшей сестре. Души в ней не чаяла. Поэтому последний год дался девочке с большим трудом. Наверное, труднее, чем остальным.

Я вспомнил тени под глазами ребенка и ее слишком тонкие ручонки. Дочь Траска слишком мала, чтобы помнить мать, но в ее возрасте потерять мачеху тоже жестокий удар.

— Поэтому вы и остались?

Я решил, что перешел границу дозволенного. Рэйчел сначала не ответила, только перебирала пальцами ножку бокала.

— Это была одна из причин, — наконец ответила она. — Мне казалось неправильно уезжать. Во всяком случае, до того, как выяснится, что произошло с Эммой. Мы все считали, что это случится скоро. Каждый день ждали, что вот-вот позвонят из полиции и скажут, что обнаружилось то-то и то-то, но этого не происходило. И чем дольше такое тянулось, тем труднее становилось сказать: «Я ждала достаточно долго, пока, я поехала». Пусть Эмма была всего лишь мачехой и Фэй с Джемми мне не родственники. Но теперь стали. В том, что я говорю, есть какой-нибудь смысл?

По ее лицу я видел, что она ждет моей поддержки. В помещении настолько стемнело, что ее глаза светились в сумерках.

— По-моему, да.

— Речь не столько о Джемми и Эндрю, хотя, Бог свидетель, они тоже тяжело пережили случившееся. Я их плохо знаю, но говорят, что Джемми раньше был веселым, общительным подростком. Теперь такого не скажешь. И с ним, и с его отцом иногда приходится держаться настороже. Но они взрослые — справятся. Меня больше беспокоит Фэй. Может быть, если бы они жили в городе, где много людей, где рядом друзья, все обстояло бы иначе. Но здесь… ее ничего не радует.

Я взглянул сквозь огромные окна на темнеющий пейзаж. Небо лишилось света, и лишь поблескивающая рябь на воде обозначала границу между устьем и болотами.

— Не похоже, чтобы это место подходило вашей сестре.

Рэйчел криво усмехнулась.

— Само собой.

— Как они познакомились? — Спросив, я тут же спохватился: — Простите, я становлюсь бестактным.

— Ничего, все в порядке. Если честно, я рада, что появилась возможность выговориться. — Рэйчел опустила глаза на дно бокала. — Ее знакомый строил дом и нанял Эндрю в качестве архитектора. Эмма занималась не только фотографией, но и дизайном и взялась за интерьеры. Ей удавались такие вещи, а незадолго до того она порвала со своим давнишним приятелем. Сверхсамоуверенным типом. Занимался боевыми искусствами и креативной самопомощью, воображал себя музыкантом и кинорежиссером, потому что снял несколько претенциозных музыкальных роликов. Полный придурок.

— То есть он вам не нравился?

— Так прямо не скажешь. — Ее улыбка померкла. — Во многих отношениях они были похожи: оба экстраверты, полные планов, которые никогда не осуществлялись. То сходились, то расходились, а Эндрю она встретила в один из периодов, когда они были врозь. Через полгода они поженились.

Рэйчел посмотрела на фотографию сестры с Джемми и Фэй с таким видом, будто все еще пыталась угадать, что с ней случилось.

— Я чуть не упала, когда получила приглашение на свадьбу. Не столько из-за того, что Эмма выходила замуж, — она всегда была импульсивной. Но Эндрю — мужчина не ее типа. И поселиться здесь… — Рэйчел покачала головой. — Эмме требовалось окружение, она любила галереи, вечеринки. А не заливаемые морем берега и болота.

— Вы с ней об этом говорили?

— Я же ее сестра, конечно, говорила. — В голосе Рэйчел послышалась улыбка. — Она отвечала, что я трусиха и боюсь перемен, а она слишком много времени потратила на всяких «проходимцев». С чем я не могла поспорить. Говорила, что готова осесть и что этот дом станет выставочным залом для нее и для Эндрю. Он проектирует дома, она дизайнер интерьеров, которые наполняет своими фотографиями. Все развивалось прекрасно. И вдруг появился Лео Уиллерс.