Саймон Бекетт - Доктор Дэвид Хантер [компиляция]

Стеф снова начала писать. Видимо, действовал морфий, и она торопилась закончить до того, как заснёт. Вырвала листок из блокнота, сложила и протянула мне. И тут же её глаза закрылись, и она заснула.

Я вышел в коридор и развернул листок. Записка Стефани Кросс была короткой: «Вы всё сделали правильно».

Когда я это прочёл, у меня на глаза навернулись слезы. Пора было выйти на свежий воздух. Освежиться и обо всем подумать.

Мой автомобиль по-прежнему стоял у дома Софи, там же осталась сумка с вещами. Можно было вызвать такси по телефону или поймать на улице. Я выбрал второе. Очень хотелось прогуляться.

Медсестра в приёмном покое объяснила, где находится ближайшая стоянка такси, и я отправился туда. Не прошёл и квартала, как рядом остановился автомобиль. В нем сидел Терри.

— Так и знал, что найду тебя здесь. — Я продолжал идти, и он крикнул: — Дэвид, подожди!

Автомобиль снова поравнялся со мной.

— Послушай, нужно поговорить. Я знаю, что случилось вчера ночью. Как Софи?

Я неохотно остановился.

— Она в реанимации. Больше я ничего о ней не знаю.

— Вот как… — Он побледнел. — И что, есть надежда?

— Наверное.

— Куда ты идёшь?

— Собираюсь забрать машину. Она стоит у дома Софи.

Он наклонился и открыл дверцу.

— Садись. Я тебя подвезу.

Нельзя сказать, что общество Терри мне нравилось, но я был настолько слаб, что едва стоял на ногах.

Первые несколько миль мы молчали. Когда выехали за город, он спросил:

— Хочешь поговорить?

— Нет.

Он снова замолчал. Я смотрел в окно на торфяник. Обогреватель в салоне действовал исправно, тепло и ровное гудение двигателя убаюкивали. Я почувствовал, что засыпаю.

— По крайней мере теперь известно, кто тогда вломился в дом Софи, — произнёс Терри.

Я вздохнул. Если он решил поговорить, то от него не отвяжешься.

— Не думаю, что это был Монк.

— Что, даже после всего?

— Он признался, что был в её доме, — сказал я, — но после того, как Софи увезли в больницу. Когда мы вернулись, там была жуткая вонь. Я подумал, что в дом залезло какое-то животное, ведь дверь была открыта, и только потом он мне объяснил, что набросал там немного земли, смоченной мочой лисицы, чтобы сбить со следа поисковых собак. Если бы это было раньше, когда я нашёл её в ванной комнате, я бы обязательно почуял запах.

— Моча лисы? Изобретательный подонок, — проговорил Терри почти с восхищением. — Тут уже появились слухи, что у него были отношения с Анджелой Карсон. И что, вероятно, он убил её во время приступа.

Я кивнул:

— Да. Перед уходом из больницы я поговорил с невропатологом. Он рассказал мне о так называемом синдроме лобной доли. Это когда повреждены лобные доли головного мозга.

— И что?

— Помнишь вмятину на черепе Монка? Родовая травма, акушерка плохо работала со щипцами. Мать Монка умерла при родах, а он выжил с этой отметиной. Так вот, синдром лобной доли является причиной буйного непредсказуемого поведения, причём пациент потом не помнит о своих поступках. Иногда у страдающего повреждением лобной доли случаются эпилептические приступы смеха, во время которых он дико смеётся или кричит, а также сильно бьёт по всему, что подвернётся под руку. Эти приступы обычно случаются во сне, поэтому такого рода эпилепсию не всегда диагностируют, принимая её за ночные кошмары. У Монка были такие приступы, об этом рассказывали тюремные охранники.

Терри пожал плечами:

— Ну и что, повреждены лобные доли. Разве это оправдывает то, что он сделал?

— Нет, но он Анджелу Карсон не насиловал. А убил во время такого приступа, который случился, когда они занимались сексом. Понимаешь?

Терри усмехнулся:

— Во всё это верится с трудом.

Скептицизм Терри меня не удивил. Теперь уже и я с трудом верил рассказу Монка. Это был преступник, опасный и невероятно жестокий. Достаточно вспомнить, как он расправился с полицейскими, Миллером и Кросс.

Но поведение Монка не было таким однозначным, как думал Симмз. Он специально отпустил нас, чтобы мы его как-то оправдали. Я хорошо помнил, как Монк застрял в проходе, когда помогал мне вытащить Софи. Зачем ему это было надо, когда он спокойно мог бросить нас умирать.

Так безжалостные убийцы не поступают.

— Я думаю, что мы смотрели на Монка и видели то, что хотели, — сказал я. — Все считают его монстром, потому что он изнасиловал и забил до смерти несчастную глухую девушку. Забудь об этом, и всё изменится. Например, возникнет вопрос, действительно ли он убил Тину Уильямс и сестёр Беннетт?