Брэд Паркс - Ближе, чем ты думаешь

— Добро пожаловать в салон матрасов, — сказал он. — Вы хотите просто осмотреться или я могу…

— Привет. Вообще-то я ищу Бена Баррика.

— Его сейчас нет. Но я был бы рад помочь вам. Вы ищете пожестче, или…

— Я не покупатель, — сказала я. — Я его жена.

Продавец неумело попытался скрыть удивление. Похоже, он не ожидал услышать такое от белой женщины.

— Эм-м… — затянул он.

— Он где-то там? — спросила я, уже двигаясь в глубь зала, словно знала, куда иду.

— Он… в общем, его нет, — сказал он.

— Он на перерыве или как?

Парень просто смотрел на меня. Его кадык ходил вверх-вниз.

— А он… разве он не сказал вам?

— Не сказал мне что?

— Он покинул нас в субботу утром. Просто пришел, сказал, что закончил свои дела, и ушел насовсем.

Уже не помню, ответила ли я ему что-нибудь. Зато точно знаю, что уходила из магазина, едва ли не шатаясь.

Стофутовая волна эмоций, захлестнувшая меня — смущение, стыд, ярость — мешала даже таким привычным вещам, как ходьба и дыхание.

Я подошла к машине и едва сумела отыскать ключ зажигания. Мне просто нужно было выбраться с парковки, подальше от этого тощего недоросля и его озадаченного взгляда.

Значит, Бен действительно исчез.

Как я ни старалась убедить себя в том, что я — уверенная в себе взрослая женщина, которой удалось пережить весьма паршивое детство, внутри меня всегда пряталась маленькая девочка, брошенная двумя людьми, которые должны были любить ее больше всего на свете.

Эта маленькая девочка всегда ожидала чего-то подобного. Эта маленькая девочка знала, что в любви и людях, которые утверждают, что любят, нет ничего постоянного. Любовь продолжалась лишь до тех пор, пока оставалась удобной. Это касалось и моей семьи, и всех приемных родителей, появлявшихся и исчезавших.

Теперь к ним присоединился и Бен.

Мой будущий экс-муж, похоже не озаботился даже тем, чтобы переспать с мыслью бросить меня. На принятие решения ему потребовалась не больше часа. Когда он вышел из тюрьмы в субботу? В десять утра? В десять тридцать? А потом либо сразу отправился в тот матрасник, чтобы заявить о своем уходе, либо заглянул туда по пути из города, после того как в спешке собрал свое барахло. Удивительно, что я не увидела горелых следов от шин, когда он газовал, чтобы выехать с подъездной дорожки.

Хотя выбор этот наверняка был сделан им не в спешке. Скорее всего, он принял решение удрать после того, как в нашем доме побывали люди шерифа. А может быть, еще раньше — в тот момент, когда он впервые увидел белого ребенка, к рождению которого не имел никакого отношения.

И когда я предложила ему какой-никакой выход, он не просто ушел. Он прямо сорвался с места.

Я должна была выбросить его из головы. Не будет никакого проку в том, чтобы оплакивать его отъезд — только нервы зря тратить. Теперь шокирующий поступок Бена стал для меня еще одной частью прошлого, еще одной раной, которая будет медленно, но заживать. Я словно возвращалась в свое естественное состояние: сама по себе, и нет никого, от кого я бы зависела.

Но я не была одинока. Что бы Содружество Вирджинии ни утверждало, Алекс оставался моим ребенком. А я все еще была его матерью.

Ради Алекса я должна была оставаться сильной, чтобы ему не выпало такого же детства, как мне, чтобы спасти его от системы. Я не собиралась отказываться от него, как это сделали со мной мои собственные родители.

9 апреля приближалось. Забудь Бена. Забудь об Уоррене Плотце и «Даймонд Тракинг». Алекс и предстоящий суд, в ходе которого я могла бы отвоевать его, — вот что должно было находиться в центре моего внимания.

Интересно, Тедди удалось что-нибудь обнаружить на той картинке, которую я отправила ему?

Вроде бы он уже должен вернуться с работы. Я позвонила ему. Ответа не было.

Приближался поворот на Деспер Холлоу, но я уже знала, что не поеду туда. Я решила отправиться к Тедди. Может быть, вместе мы могли бы выяснить, кем был этот человек со шрамом на видео.

Дом, в котором жил Тедди, был огромным, уродливым, асимметричным выкидышем викторианской эпохи и находился в противоположном конце города, на одной из самых отдаленных улиц, навевая мысли о том, что здесь впору жить какому-нибудь безумцу из третьесортного ужастика.

Я припарковалась и поднялась по бетонным ступенькам рядом с тротуаром, затем по деревянным ступенькам, которые вели к крыльцу. Тедди всегда говорил мне, что я могу запросто заходить, что его соседи знают: я его сестра, — и не будут беспокоиться. Но мне всегда казалось странным входить без предупреждения, поэтому я нажала на кнопку звонка.