Рик Рид - Епитимья

Но, несмотря на решительность тона, голос ее дрогнул, и Джимми окончательно понял, что мать его побаивается.

— Так ты идешь со мной или нет? — спросил Джимми.

— Я иду в полицию, — пробормотала она.

Что оставалось делать? Тащить ее за собой насильно?

Желая показать, что подчиняется воле матери и снимает с себя всякую ответственность за происходящее, Джимми воздел руки кверху..

— Будь по-твоему. Но выметайся отсюда поскорее. Здесь небезопасно, ма.

Он молча наблюдал, как она одевается.

Вдруг она остановилась и поглядела на него.

— А как насчет возможности уединиться ненадолго?

— Ты собираешься отвалить, в конце концов? Я имею в виду — сразу!

— Как только надену платье.

— Ладно.

Джимми вышел в гостиную. Затушив свой окурок, он начал грызть ногти.

Через несколько минут появилась Карла. Ярко-синее платье, в которое она облачилась, ее явно старило, делало еще более жалкой и потрепанной. Синий цвет подчеркивал нездоровую бледность ее кожи, неухоженность давно немытых волос. В руках она комкала синюю лакированную сумочку, которую наконец выставила перед собой как щит.

Вид у нее был явно испуганный.

— Идешь? — спросил он.

— Да, Джимми, уверяю тебя, это нужно сделать.

— Нет, ма, говорю тебе, это ничего не даст. Но, по крайней мере, ты хоть уберешься отсюда.

Он подошел к ней и поцеловал ее в щеку.

— И какое-то время не возвращайся сюда. Ладно?

Она покачала головой.

— Со мной все будет в порядке. Мы скажем копам, и они докопаются до сути.

Она произносила слова без всяких эмоций, как диктор по радио.

— Говори, говори, ма, если тебе так легче.

— Почему ты такое ехидное маленькое дерьмецо?..

Джимми пожал плечами.

— Так ты идешь наконец?

Карла выглянула в окно.

— Следом за тобой. Секунду, я найду туфли.

Джимми слышал, как закрылась дверь ее спальни, и вышел в парадное.

Если я буду ее ждать, она снова начнет препираться, требовать, чтобы я шел с ней, а я этого не сделаю. Только с ней все должно быть в порядке, повторял он снова и снова. Но по-настоящему он не был убежден в этом, и чувство вины уже мучило его, когда он спускался в покрытый красно-черным ковром холл.

Глава 28

Карла проскользнула в спальню и погляделась в зеркало. Неужто в сентябре ей исполнилось всего тридцать? Ярко-синее платье висело на ней, подчеркивая худобу, это не выглядело ни соблазнительно, ни модно — она казалась просто нездоровой. О ногах и говорить не приходится: петли на чулках были спущены, и по ним побежали дорожки.

Несмотря на то, что она использовала кучу косметики — тушь для ресниц, румяна и губную помаду, — желтоватая бледность кожи явно проступала сквозь макияж. Она подумала, что, если стянуть волосы в тугой пучок сзади, не так будет бросаться в глаза их неухоженность, но поглядев на себя пристальнее, убедилась, что и это не поможет.

Карла зажгла еще одну сигарету «Вирджиния Слим» и выдохнула дым на свое отражение — вот тебе. Черт побери, я ведь, в конце концов, не на свидание иду... Просто визит к защитникам порядка.

От этой мысли ее пробрала дрожь: неужели все, что наболтал ее сын, правда? Впрочем, она почти не сомневалась в этом. Джимми всегда говорил ей правду, не скрывал даже и того, чем зарабатывал себе на жизнь.

Она села на кровать, чтобы надеть легкие ярко-синие туфли. У нее было плоскостопие, и поэтому туфли на каблуках она не надевала с тех пор, как работала секретаршей Лео Бернетта в центре города. Сколько лет тому назад? Джимми был тогда совсем крошкой.

Да он и теперь, в сущности, ребенок. Но сейчас не до воспоминаний. На них нет времени. Она встала и втиснула свои распухшие ноги в туфли. Открыла дверь в гостиную.

— О'кей, Джимми, пошли. Ни о чем не беспокойся, говорить буду я.

Она почти уже была у двери, когда увидала — комната пуста.

— Джимми? — Она вбежала в кухню: конечно, его и здесь нет. Карла подошла к мойке и крепко вцепилась в ее фаянсовые края, так, что костяшки пальцев побелели. Ощущение страха и беды накатило на нее волной. Схватив тарелку из сушки, она с силой запустила ею в стену. Тарелка разлетелась на мелкие осколки, следом за ней полетела следующая.

— Черт бы тебя побрал, щенок! — орала она в пустоту, бессильно опускаясь на пол. — Почему ты не позволяешь мне быть твоей матерью, Джимми? Хоть раз в жизни! Джимми, только раз!

Она разрыдалась. Ей ужасно хотелось выпить, но она думала, что если поторопится, то сможет еще догнать его. Она представляла себе, как он идет в направлении северной части города по Кенмор. Ей рисовалась жуткая сцена: какой-то громила выскакивает из темной подворотни, хватает орущего Джимми и уволакивает куда-то. Ведь это может, может случиться, и виновата в этом буду я, потому что я не смогла его сберечь. И это началось не сегодня, а с того самого дня, когда родился мой бедный малыш.