А. Рик - Еще семь тысяч лет спустя

Шел 99999-й год Сверхкосмической Эры. 99999 лет назад человеческая мысль вырвалась из тесных объятий времени. Теперь времени не существовало — не совсем не существовало, а как бы не существовало, хотя оно и было. Всего один год четыре месяца двенадцать дней двенадцать часов сорок семь минут тридцать одна секунда по Земному счету оставалось до наступления юбилейного 100-тысячного года, когда нажатием кнопки (традиция!) на Земле будут настроены в резонанс все метасоматические чувства всех мыслящих существ во всей вселенной.

Сергей, Маша и ИвПет неслись со сверхсветовой, приближающейся к бесконечности, скоростью по волнам заомега-пространства, лишь сверхкосмические скафандры слегка дымились. К тому времени уже все буквы греческого алфавита были использованы для обозначения всевозможных полей, и поэтому пришлось выдумать новую букву греческого алфавита — заомегу — для обозначения поля обратных временных взаимодействий. Троих друзей — ИвПета, Сергея и Машу — передавали с Альфы-Центавры на звезду I-Щ 239-бис Галактики У-2Б сектора 313271/527 для выполнения особого задания.

ИвПет, начальник экспедиции, был крупным ученым, руководителем лаборатории Спиралевидных Галактик Института Психотелепатии, Сергей — молодым стосемидесятилетним ученым, подающим надежды и готовящимся защищать кандидатскую диссертацию, а юная Маша, которой лишь позавчера исполнилось 97 лет, была астроагрономом.

Конечно, Маша любила Сергея, Сергей любил Машу, и они все время ссорились.

Мимо них проносились пространства, антипространства, мнимые пространства, замкнутые сами на себя пространства, содержащие галактики, инфрагалактики и метагалактики. Но это нисколько не беспокоило путешественников — броня из волокнистого пространства надежно предохраняла их от метеоров, космических лучей и бактерий.

«Хорошо было бы узнать, что думает Маша про меня», — подумал Сергей.

Маша только этого, оказывается, и ждала. Ее биомыслительный центр давно уже был настроен на Сергея.

«Наконец-то ты вспомнил обо мне, — прочитал Сергей ее мысли. — Интересно, о ком ты думал? О красавице с фтороводородной планеты, с которой мы беседовали в клубе перед отлетом? Или о прекрасной Нальр с Оранжевой?»

«Как ты можешь так думать, — подумал ей Сергей, — ведь ты знаешь, что я и не смотрю ни на кого последние 80 лет, с тех пор как встретился с тобой. Ты всегда рада подумать обо мне плохое. Ты даже думала, что меня напрасно взяли в экспедицию, хотя и проверяется моя теория!»

«Какой он смешной! — подумала, отключившись на минуту, Маша. — И так любит меня! Я не могу жить без него! Мы поженимся, когда вернемся. Я верю в него и в его идеи».

Но, включившись, она сказала:

«Не зазнавайся, пожалуйста. Может быть, твои идеи — послать антимысли в Белую Область — просто бред!»

Страшная Белая Область, начинавшаяся неподалеку от звезды, куда они направлялись, была населена странным народом, усиленно противодействующим объединению метасоматических чувств. Эти существа никого не пускали к себе, безжалостно расправлялись со всеми, кто предпринимал попытки к ним проникнуть, и поэтому все надежды человечества возлагались на смелую экспедицию. Пока не было средств сближения с населением Белой Области, но по косвенным признакам можно было заключить, что их представители время от времени вмешиваются в деятельность людей в космосе. Ничем другим нельзя было объяснить, например, катастрофу на фабрике консервирования пространства в районе Волос Вероники.

Идея о сообщении в Белую Область Универсальной Мысли Добра была высказана впервые около 200 лет назад ИвНетом, а способ конверсии коллективной мысли Белой Области и направления ее обратно, но с противоположным знаком был разработан в диссертации Сергея.

«Нет! — возразил Сергей. — Это не бред, так будет!»

В этот момент справа от него начало что-то сгущаться и затем приняло форму Пети, младшего братишки Маши.

«А ты как сюда попал?» — грозно подумал ему Сергей, но Петя, конечно, был отключен — он вовсе не хотел знать, что думает о нем Сергей, он, как всегда, искал опасностей, этот смышленый мальчуган.