Джеймс Паттерсон - Кошки-мышки

Прежде чем занять позицию на крыше, он расправился со своими женой и матерью. В тот день по сравнению с Уитманом сам Чарли Старкуетер казался жалким щенком. То же самое можно сказать и о Дике Хикоке и Перри Смите, двух отбросах-панках, которых Труман Капоте обессмертил в своей книге «Хладнокровие». Перед Уитманом они действительно смотрелись как отбросы.

Сонеджи никогда не забывал отрывок из статьи в «Тайм», описывающей историю техасского побоища. Гэри мог слово в слово повторить его и сейчас: «Как многие массовые убийцы, Уитман с детства считался образцовым мальчиком. Таких, как он, матери, живущие по соседству, всегда ставят в пример своим непутевым чадам. Чарли даже работал в алтаре Римской Католической Церкви и был разносчиком газет».

Вот это да, черт побери!

Еще один специалист менять личину, однако. Никто и не ведал, о чем Чарли думает, и что, в конце концов, сотворит.

Он удобно расположился прямо под цифрой «VI» циферблата часов башни. В 11:48 утра Чарльз Уитман открыл огонь. Рядом с ним, на окружающем верхушку башни шестифутовом бордюре были аккуратно разложены: мачете, большой охотничий нож, шестимиллиметровая винтовка «Ремингтон», «Ремингтон» 35-го калибра, пистолет «Люгер», а также револьвер «Смит-Вессон» калибра 357.

Полиция штата при поддержке местных служителей закона выпустила тысячи пуль по башне, буквально превратив в пыль циферблат часов. Тем не менее, им потребовалось более полутора часов, чтобы расправиться с Чарли Уитманом. Весь мир был поражен наглостью, бесстрашием и уникальностью такого поступка. Весь мир, мать его, обратил на него внимание!

Вдруг кто-то постучался в дверь гостиничного номера, где Сонеджи предавался воспоминаниям. Этот звук вернул его к действительности. Гэри тут же вспомнил, где находится.

А пребывал он в данный момент в Нью-Йорке, в гостинице «Плаза», в номере 419, о котором он не раз читал еще в детстве. Сколько раз Гэри мечтал о том, как, прибыв поездом в Нью-Йорк, остановится именно в «Плаза». Что ж, его мечта исполнилась, и он здесь.

– Кто там? – крикнул он с кровати, доставая из-под матраса полуавтоматический пистолет и прицеливаясь в дверной глазок.

– Горничная, – донесся женский голос с испанским акцентом. – Может, вы желаете, чтобы я разобрала постель?

– Нет, мне вполне удобно, – отозвался Сонеджи и подумал: «И это действительно так, сеньорита. Мне нужно подготовиться к тому, чтобы выставить нью-йоркскую полицию кучей тупиц, каковой она и является на самом деле. Забудьте о белье и не предлагайте мне сладостей. Уже слишком поздно что-либо менять».

Однако Гэри тут же передумал:

– Эй! Несите-ка мне сюда мятных конфет в шоколадной глазури. Я их просто обожаю. Мне сейчас вдруг очень захотелось сладенького.

Гэри Сонеджи приподнялся на кровати и не переставал улыбаться, пока горничная отпирала дверь и входила в номер. Сначала Гэри хотелось сотворить с этой тупой служанкой что-нибудь этакое, но потом решил, что это не самая умная мысль. Он желал провести хотя бы одну спокойную ночь в «Плаза». Ведь он столько лет об этом мечтал! Игра стоила свеч.

Больше всего Гэри нравилось ощущение того, что никто и не подозревает, чем все закончится.

А уж чем завершится его нынешняя затея, тем более никто не догадается.

Ни Алекс Кросс, ни единая живая душа во всей Вселенной.

Я поклялся, что в этот раз не позволю Сонеджи превзойти меня. Я не допущу, чтобы он снова завладел моей душой.

Мне удалось добраться из Нью-Йорка до дома как раз к позднему обеду. Вместе с Деймоном и Дженни мы навели внизу порядок и вместе уселись за стол. Музыкальный фон создавала тихая мелодия Кита Джаретта. Все выглядело очень мило и казалось, что так должно быть всегда.

– У меня такое впечатление, папочка, – болтала Дженни, помогая расставлять посуду, которую мы с Марией собирали долгие годы, – что ты специально вернулся из Нью-Йорка прямо к обеду. Это так здорово! Я просто поражена!

Она вся светилась от удовольствия, постоянно хихикала, шлепала меня от радости по руке, пока мы сервировали стол. Сегодня я был «хорошим папочкой», и Дженни по мере сил пыталась убедить меня в этом.

Я с достоинством поклонился:

– Спасибо, дорогая дочь. Кстати, насчет Нью-Йорка: как ты полагаешь, насколько далеко он находится?

– В милях или в километрах? – встрял в разговор Деймон, который в это время скручивал салфетки веером, как это принято в дорогих ресторанах. Деймон всегда способен быстро и по теме поддержать беседу.