Лоуренс Блок - Прогулка средь могильных камней

— Нет, но это не означает, что ничего такого не происходило. Происходило много чего такого, что я не замечал.

— Это ты верно говоришь. Со мной так же. И сейчас многого не замечаю.

Расторан, куда Пит меня привез, находился на Курте, в половине квартала от Атлантик. Я последовал его рекомендациям и заказал на закуску пирог со шпинатом, не имееющий, как заверил меня Питер, ничего общего со спанакопитой, которую подают в греческих кофейнях. И правда. Основное блюдо — разваренная пшеница и мелко нарезанное мясо, жареное с луком — тоже оказалось превосходным, но порция слишком большой, чтобы я смог ее осилить.

— Ты можешь взять домой то, что осталось, — предложил Пит. — Нравится тебе здесь? Не шибко фешенебельно, но кормят вкусно.

— Странно, что они так поздно работают.

— Воскресным вечером? Они будут работать до полуночи, а может, и дольше. — Пит откинулся на спинку стула. — Теперь, чтобы все было совсем по правилам, нужно запить еду. Ты когда-нибудь слышал об араке?

— Что-то вроде узо?

— Что-то вроде. Не совсем, но да, в принципе, наподобие узо. А узо тебе нравится?

— Не сказал бы. На углу Пятьдесят седьмой и Девятой был бар, назывался «Антарес и Спиро», греческая забегаловка…

— Шутишь? Ну и названьице!

— …и спорадически я заваливался туда после ночи, проведенной за бурбоном в «Джимми Армстронге», и выпивал пару порций узо на посошок.

— Узо после бурбона, а?

— Для пищеварения. Чтобы желудок успокоился.

— Успокоился раз и навсегда, судя по всему, — хмыкнул Пит и велел официанту принести еще кофе.

— Знаешь, а я ведь в тот день действительно хотел надраться, произнес он, не глядя на меня.

— Но не надрался.

— Нет.

— А это самое главное, Пит. Желание выпить — нормальное желание. Это ведь не в первый раз, с тех пор как ты бросил, верно?

— Верно. — Он подождал, пока подошедший официант нальет кофе и продолжил. — Но первый раз, когда я действительно обдумывал такую возможность.

— Серьезно обдумывал?

— Да, серьезно. Пожалуй, серьезно.

— Но все же не стал?

— Не стал. — Пит задумчиво смотрел на свою чашку. — Но чуть не укололся.

— Наркотики, ты имеешь в виду?

— Угу. Ты с героином дело имел?

— Нет.

— Даже не пробовал никогда?

— Даже не рассматривал такую возможность. Даже не был знаком ни с кем, кто колется, в те дни, когда пил. За исключением тех, кого арестовывал.

— Значит, героин тогда был только для отребья.

— Во всяком случае, я тогда так считал.

— Ты наверняка встречал и людей другого круга, употреблявших героин, улыбнулся Питер. — Просто они тебе об этом не сообщали.

— Вполне возможно.

— А мне всегда нравилось. Я никогда не кололся, только нюхал. К счастью, боюсь уколов, иначе я скорее всего уже помер бы от СПИДа. Знаешь, ведь не обязательно колоться, чтобы стать нарком.

— Это я понимаю.

— Пару раз я перебрал и испугался. Заменил на выпивку. Ну, а дальше ты знаешь. С наркотиками я звязал сам, а вот с выпивкой пришлось обращаться за помощью. Так что достал меня алкоголь, но в глубине души я не только алкаш, но и нарк. — Он глотнул кофе. — Фокус в том, что город совсем другой, когда на него смотришь глазами наркомана. То есть, хоть ты и полицейский и забирал пушеров на улицах, я готов поспорить, что, пойди мы с тобой вдвоем прогуляться, я замечу гораздо больше сбытчиков, чем ты. Я их увижу, они меня, и мы узнаем друг друга. Куда бы я ни пошел в этом городе, мне понадобиться не больше пяти минут, чтобы найти какого-нибудь хмыря, который с удовольствием продаст мне дозу.

— Ну и что? Я прохожу мимо баров каждый день, как и ты. Это ведь то же самое, верно?

— Наверное. Но в последнее время героин кажется очень заманчивым.

— Никто не говорил, что будет просто, Пит.

— Сначала было просто. Сейчас тяжелей.

В машине он опять вернулся к той же теме.

— Я вот думаю, а чего вообще дергаться? Ну, прихожу я на эти встречи, где сидят мне подобные. Да кто эти люди? Откуда они? Все это дерьмо насчет того, что стоит обратиться к Высшей Силе, и жизнь станет сплошной мед. Ты в это веришь?

— Что жизнь — сплошной мед? Не очень.

— Скорей, кусок дерьма. Нет, ты в бога веришь?

— В зависимости от того, когда меня об этом спрашивают.

— Да сегодня! Сейчас я тебя спрашиваю! Ты веришь в бога? — Поскольку я не сразу ответил, он сбавил обороты. — А, не важно! Я не имею права лезть в душу. Извини.

— Да не в этом дело. Просто я пытался найти ответ. Проблема в том, по всей вероятности, что этот вопрос мне не кажется важным.