Сергей Skolorussov - Метаморфоза мифа

Сергей поводил плечами, разминая кости:

– Стало быть, договорились. Как только твои спецы проверят, вскрывал ли кто-нибудь пароли на айфоне – сразу телеграфируй.

– Слушай, Серый, может, на всякий случай её прямо сейчас изолировать? Вдруг она такая талантливая хакерша, как о ней говорят. Могут быть крупные неприятности. Особенно у тебя, – он надел пиджак и стал аккуратно расправлять одежду.

– Подумаю, что можно сделать. Хотя пока её заказчик сидит в изоляторе, она вряд ли что-то сможет предпринять в одиночку. К кому она побежит? К генералу? – усмехнулся Сергей.

Столичный гость тщательно причесал короткие волосы с чётким пробором на левую сторону и пожал плечами:

– Не знаю, возьмёт и отдаст документы независимым СМИ.

Бояринов язвительно фыркнул:

– Кхы! Независимым? Наши СМИ независимы только в одном: они сами решают, каким образом прогнуться перед властью.

– Бережёного бог бережёт. Хотя, как знаешь. Это твой водоём, тебе и решать, кому в нём плавать. Всё, я уехал.

После того, как гость закрыл за собой дверь, полковник чуть-чуть посидел в задумчивой позе, затем активно пробарабанил пальцами по столу и залпом опрокинул содержимое бокала. Убрав недопитую бутылку в сейф, он нажал кнопку селектора:

– Это Бояринов. Скажи, дорогой, в какой больнице твоя подруга лежит? Она уже здесь? На работе? Молодец! Пусть зайдёт ко мне в кабинет. Лучше прямо сейчас.

Он поднялся и стал в очередной раз придирчиво рассматривать картину «Ласточкино гнездо. Закат», висевшую над кожаным диваном.

– Бу-бу-бу-бу-бу… Казнить нельзя помиловать, – чётко выговорил он вслух известную дилемму. – Сейчас придумаем, где поставить запятую.

Дверь тихонько приоткрылась.

– Можно, Сергей Леонидович? Вызывали?

Полковник сразу оживился, отодвинул кресло и развалился в нём, ухватившись пальцами за нижнюю губу.

– Присаживайтесь, лейтенант Шпилевая. Вызывал. Как самочувствие?

– Терпимо, – Шура присела в кресло совещательного стола, подальше от начальства. – Голова болит немного, но я не смогла оставаться в больнице, когда на работе такое творится.

Сегодня она пришла на работу в гражданской одежде, но строгой по форме: блузка и юбка.

Бояринов продолжал откровенно разглядывать её, заминая нижнюю губу большим пальцем.

– Вы меня по поводу Князева вызвали?

Полковник молчал.

– Он не виноват. Я ведь была там и всё видела. Могу дать показания.

Бояринов продолжал молчать, словно и не слышал её слов.

– Не понимаю, почему меня не допросили? Я ведь единственный свидетель.

Полковник встал и, глядя в упор на неё, медленно прогулялся до входной двери, заложив при этом руки за спину. Резко развернувшись на каблуках, он тщательно осмотрел её сзади, затем спокойно встал за спиной девушки.

– Ну-ну! Не стоит так беспокоиться, – Сергей Леонидович положил руки на её плечи. – У капитана много защитников. Всё будет хорошо.

Сашенька напряглась. Она не привыкла к такому обращению начальства. Через тонкую ткань блузки она чувствовала тепло его рук.

– Много? Кто?

– Хм! Я, например.

– Вы?

– Мы же с ним старые друзья. Ты не знала?

Шура отрицательно покачала головой. Эта тряска принесла ей болезненные ощущения, и она немного поморщилась.

– В университете мы были, как говорится, не разлей вода. Жизнь нас затем раскидала, к моему большому сожалению. Но я могу с уверенностью заявить, что знаю Олежку, как себя самого, – он говорил, продолжая держать руки на её плечах. – Это честнейший и искренний человек. Меня никто не убедит, что Князев мог поступиться совестью. Поэтому я не позволю, чтобы с моим другом творили полный беспредел.

Он снял руки с её плеч и двинулся к своему креслу. Но в начальной фазе этого процесса, успел резко нагнуться и вдохнуть аромат её волос. Усевшись на место, Бояринов вновь внимательно посмотрел на девушку, вытянув сжатые в колечко губы. Покрутив ими, он неожиданно произнёс:

– Живи, пока.

– Что? – не поняла Александра.

– Иди, говорю, пока.

– Уходить?

– Да. Тебя вызовут, когда понадобятся твои показания.

В полном недоумении по поводу смысла прихода в кабинет начальника, Шурочка вышла за дверь.

Чем дальше в лес, тем старее найденные трупы и толще дело следака. Это одна из любимых поговорок Князева. Князева, Князева, Князева… Как-то всё это гадко, туманно и подозрительно. Ничего не понимаю! Вернувшись к себе, Саша продолжала осмысливать свой поход к полковнику. Ясно, что ничего не ясно! Зачем он её вызывал? Он сказал, что с Князевым всё будет хорошо. И это отличная новость, которая должна была поднять настроение. Но оно, почему-то, не поднималось. Ощущения от визита не из приятных. Практически, мерзкие. Начальник явно что-то не договаривал. А эти руки? Нет. Определённо, полковник с капитаном совершенно разные люди. Как они могли дружить? Что-то здесь не так. Надо посмотреть ход разбирательств по делу Князева. Девушка открыла рабочий ноутбук и вошла в закрытую сеть. Но заняться чтением документов ей не дал приход Адливанкина. Он был в приподнятом настроении. Ямочки играли на щеках. Улыбка до ушей. Поцеловав девушку, он активно взъерошил свои кудрявые волосы и поделился радостью: