Линкольн Чайлд - Злая река

Она испытала облегчение. Единственное, что было хуже человека, блюющего с правого борта, это еще один человек, блюющий с левого борта.

После разговора по телефону Пендергаст вернулся в лабораторию. К удивлению Колдмуна, он совершенно переменился: на его лице было написано нетерпение. Он поклонился океанографу, сказал, что увидит ее завтра в пять на пристани, и они ушли.

Пендергаст зашагал вперед так быстро, что Колдмун с трудом поспевал за ним.

— Патологоанатом смогла идентифицировать одну из жертв, — сказал Пендергаст. — Или как минимум свести вероятность к двум людям.

— Идентифицировать — имеется в виду по имени?

— Да. Обрубок, как было доказано, принадлежит одной из двух сестер: либо Рамоне Озорио Иксквийяк тридцати пяти лет, либо ее сестре Мартине тридцати трех лет. Обе родились в Сан-Мигеле — в том самом гватемальском городишке, откуда взялось кольцо на палец ноги.

— И как им, черт побери, удалось ее идентифицировать?

— По коммерческому генеалогическому сайту. Большая семья Иксквийяк имеет двух родственников в Штатах, ДНК которых есть в базе данных генетического тестирования. Используя ту же методику, что применяется для идентификации убийц в глухих делах, Кроссли смогла определить, что обрубок ноги принадлежит одной из двух сестер. Блестящая работа.

— А сестры — где они теперь? Исчезли?

Пендергаст не сбавлял быстрого шага по этой безжалостной жаре.

— Нам известно только, что они родились в Сан-Мигеле и что у нас есть одна из их ног. Ничего между этими фактами нам не известно. Вы сможете узнать гораздо больше, когда прибудете в Сан-Мигель.

— Постойте, — сказал Колдмун и остановился. — Когда я прибуду в Сан-Мигель? Вы это о чем?

— Вы улетаете завтра утром.

— Нет, погодите. Я приехал сюда для того, чтобы расследовать дело вместе с вами. Но не для того, чтобы летать в Гватемалу. Ни за что… ни за что, черт побери!

— По вашему досье вы идеально подходите. Вы бегло говорите по-испански. Вы бывали в Гватемале прежде, и вы проехали всю Центральную Америку. Вы коренной американец.

— Да. Только я лакота, а не майя! Или для вас все индейцы на одно лицо?

— Должен признать, вы не похожи на майя.

— Не похож. И на Панчо Вилью [39] Панчо Вилья — один из революционных генералов и лидеров крестьянских повстанцев во время Мексиканской революции 1910–1917 гг. не похож. — Колдмун помолчал. — Постойте-ка. Так это и было вашим планом с самого начала?

— Уверяю вас, я…

— Ну, теперь понятно. Рано или поздно в этом расследовании кто-то должен был под прикрытием слетать в Центральную Америку, и, когда вы это поняли, вам в голову пришло мое имя. Как по волшебству.

— Агент Колдмун, вы заблуждаетесь на мой счет! Обрубки, которые мы расследуем, находятся здесь, а не в Гватемале. Но данные ДНК, кольцо на пальце ноги, а теперь и фактическое имя — слишком многое указывает на Гватемалу, мы не можем это игнорировать.

Колдмун не ответил.

— Я бы поехал туда сам. Но вы подумайте, как бы я там выделялся. Вы — логический выбор для этого маленького путешествия. — Пендергаст помолчал, и на его лице появилась слабая улыбка. — Или вы предпочтете пуститься со мной в плавание?

Колдмун сглотнул. Вкуса вчерашнего моря ему вполне хватило.

Пендергаст непривычным для себя жестом положил руку на плечо Колдмуна и чуть-чуть сжал его.

— Спасибо, напарник. Я оценил ваш поступок.

Колдмун стоял в главной комнате «жилой части для прислуги» Мортлах-хауса (он снова не сдержал улыбку, вспомнив это словосочетание) и смотрел на открытую сумку и одежду, лежащую на кровати. Черт побери, он только-только распаковал вещи, и вот приходится снова упаковываться. Ко всему прочему он направляется в Гватемалу, именно туда из всех возможных мест. Он бывал там. Красивая страна, замечательный народ, но живется там трудно, и ему не особо хотелось туда возвращаться, в особенности под прикрытием с целью выяснить, как женщина с улиц Сан-Мигеля оказалась в водах Флоридского залива или хотя бы как там оказался обрубок ее ноги. Никто не мог знать, какого рода хмунга [40] На языке лакота — тайна, вызывающая опасения. ждет его в Гватемале.

Колдмун пробормотал проклятие. Подумать только, ведь он мог бы выздоравливать на Айламораде, попивать «Корону» и смотреть, как за ржавеющей рыбацкой лодчонкой заходит солнце. Но тут появился Пендергаст и помахал у него перед носом таким лакомым дельцем — знал, что Колдмун не сможет противиться.