Линкольн Чайлд - Злая река

— Пендергаст, я вам обещаю, что нежелание сотрудничать будет иметь последствия.

Пендергаст поднялся, его голос не утратил мягкости:

— Благодарю вас, коммандер. А теперь, как вы заметили, мы должны отработать ордера, и поэтому мы вас покидаем.

Когда они покинули рай с кондиционированным воздухом и вышли на изнывающую от жары стоянку, Колдмун выплеснул свой гнев:

— Вот мерзавец! Как он смеет разговаривать с нами подобным образом? А вы ему позволяете!

— Агент Колдмун, есть слово, которое описывает нашу реакцию, и это слово — «стратегия». В данное время наша стратегия состоит в том, чтобы избегать противостояния с коммандером. Не забывайте, вы еще новичок в этой оперативной группе… и в ее недостатках.

Колдмун почувствовал, что часть его ярости, направленной на коммандера, перенаправляется на Пендергаста и его непонятную мягкотелость:

— Нельзя позволять ему так с нами разговаривать. Мы не кто-нибудь, а ФБР!

— Время сведения счетов еще придет. Но сначала для нас крайне важно получить результаты доктора Гладстон, и мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы ее имя не попало в документы расследования. Не представляю, как Бо узнал о ее участии.

— Почему? Ей грозит какая-то опасность?

— Мы все в опасности.

— Откуда она исходит?

— Я не знаю… и именно это делает ситуацию такой опасной.

Смитбек сидел за рулем своего «субару», припаркованного под сломанным уличным фонарем в полуквартале от автобусной остановки Ли-Тран. На улице никого не было, и остановка пустовала.

Смитбек взглянул на часы: четверть одиннадцатого. Черт, этот парень опаздывает уже на пятнадцать минут. Но других ниточек у репортера не было, и он готов был сидеть здесь хоть полночи, если понадобится. До его ушей донеслись тихие звуки: спор на испанском, движение катеров по реке, автомобильный гудок, проревевший «Кукарачу» с доплеровским изменением частоты по мере удаления машины.

Он в тысячный раз подумал о человеке, который позвонил ему. Голос был грубый, с испанским акцентом. Смитбек достаточно долго жил на юге Флориды и знал, что существуют десятки разновидностей испанских акцентов, но различать их не научился. Человек сказал ему, чтобы в десять вечера он ждал на этой автобусной остановке — на юго-западной окраине Форт-Майерса, неподалеку от того места, где у него была неприятная встреча с парнями на улице. Больше человек ничего не сказал, только сообщил Смитбеку, что у него есть информация.

Информация . Это могло означать что угодно. Ареал Смитбека ограничивался Майами, здесь его фамилия никому ничего не говорила. Звонок пришел на сотовый, и это почти наверняка означало, что звонил кто-то из тех, кому он вручил свою визитку. Но он раздал их не больше десятка: большинство людей, встреченных им в районе, просто отказывались брать у него визитки.

И в этот момент Смитбек заметил в соседнем квартале какое-то движение. Он инстинктивно пригнулся, всматриваясь. Темная фигура пересекла улицу, приблизилась, и Смитбек неожиданно узнал его. Это был тот старик, газонокосильщик из ландшафтной компании, который не говорил по-английски. Что за чертовщина тут происходит? Или это случайное совпадение?

Человек продолжал приближаться, он шел целенаправленно, глядя прямо перед собой, пока не подошел к остановке. Он огляделся по сторонам, сел на скамейку и застыл в напряженной позе, сцепив руки.

Приподняв голову над рулевым колесом, Смитбек внимательно посмотрел на него. Все в этом человеке, включая язык его тела, говорило, что он не ждет никакого автобуса. Этот старик, как и почти все местные жители, встреченные репортером, не шел на контакт, по крайней мере на глазах у других людей. И причину этого Смитбек знал: страх. В последние годы гангстерские группировки, словно проказа, преобразили эти улицы, превратили их в кошмарную тень того, чем они были прежде, с наркоторговлей, перестрелками, заброшенными домами, граффити на стенах.

Садовник разнял руки на время, достаточное, чтобы затянуться дымком дешевой сигары, и Смитбек заметил, что пальцы у него дрожат. Да, старик боялся, сомнений не было. Смитбек понимал, что этот человек сильно рискует, встречаясь с ним, и не хотел подвергать его еще большей опасности, затягивая разговор. Он снова огляделся, чтобы убедиться, что улица пуста, и подъехал к автобусной остановке.

Человек поднял голову, и их глаза встретились. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга. Потом человек едва заметно кивнул, бросил сигару на тротуар, поднялся и сел в машину Смитбека, пригнувшись на сиденье, как это только что делал репортер. Он не поздоровался и не представился. Смитбек тут же тронулся, и они поехали в ночь.