Юлия Фалалеева - Рифл шафл

— А креативно-то как! — нараспев произнёс иллюзионист. — Вот, смотри… — он снова «съехал» на «ты». — Это план концертного зала. Девчонки поднимаются с двух сторон по лестнице, незаметно снимают петлю-рукав и крепят на специальных крюках, затем встают на перила и бросаются вниз. Полотно разматывается, и они повисают в воздухе в купальниках, удерживаемые лонжей на поясе. Ну как?

— Страшно! А вдруг сорвутся?

— Не сорвутся, я такое миллион раз делал. Очень эффектно!

— Я только не понимаю, зачем нужны акробатические номера во время посвящённого фокусам представления?

— Очень нужны! — хитро произнёс Свят.

Мне нужно время, когда публика перестанет за мной наблюдать. Когда-то, давным-давно, чтобы обеспечить меня ценными минутами моя ассистентка делала безумные трюки с ножами, вызывая из зала любого смельчака…

Речь фокусника прервали вернувшиеся из магазина Идочка и Дина.

Цветов оценил купленную ткань — ее качество и прочность — и похвалил девчонок.

Зинаида организовала чай.

Неожиданно приехал Миша. Он сослался на следственный эксперимент, проведённый в лесу на берегу озера. И попросил чего-нибудь перекусить.

Цветов и Идочка засобирались уходить.

На прощание, пожимая руку подполковнику, Цветов посмотрел в сторону Зинаиды каким-то холодным взглядом и громко — Зинке показалось, чтобы именно она услышала каждое слово! — произнёс:

— Отличная у вас, Михаил Григорьевич, невеста! Очень рад за вас, берегите друг друга. А если на свадьбу пригласите — обязательно приеду и выступлю. Упрашивать не придётся!

Мишка довольно хохотнул.

— Ловлю на слове! Обязательно пригласим! — и по-мужицки, растрогавшись, притянул к себе Свята, похлопав того по спине.

Зинка всё поняла!

Эта сцена прощания была адресована ей. И в переводе на «человеческий» означала: «Вы, Зинаида Львовна, мне нравитесь, но я не сплю с чужими невестами, тем более, с теми, чьим женихам жму руку от чистого сердца! Пожалуйста, не заставляйте меня разочаровываться, Зинаида Львовна!».

Уже в самых дверях он посмотрел на Зинку совсем по-другому — с сожалением, и добавил:

— Зинаида Львовна, если возникнут вопросы по изготовлению костюмов — сразу звоните… Телефон у вас теперь есть.

Больше суток Зинаида корпела над шитьём.

Вся комната была завалена обрезками, нитками и расстеленными прямо на полу тканями.

Шила не за страх, а за совесть. Ещё бы, такая ответственность: фактически, жизнь девчонок в её руках!

Заезжал Мишка. Посмотрев на «раскардаш» и красные воспалённые глаза Зинаиды, хотел приласкать «белошвейку». Но Зинка только зашипела на жениха, когда он наступил на край заготовки, отчего с нужных мест сдвинулись приготовленные липучки.

— Ты — словно паучиха ядовитая! Запуталась вся в нитках своих. С тобой переспишь — так ты потом башку откусишь. Пойду лучше… Управишься, звони.

Зинка только покивала вслед уходящему подполковнику.

Когда почувствовала, что перед глазами поплыли цветные круги — вышла на улицу и, с удовольствием вдыхая вечерний прохладный воздух, стала бесцельно слоняться по территории вокруг лужайки.

Заходя на четвёртый круг, увидела Фёдора, наблюдающего за её моционом. Сначала захотела громко выкрикнуть приветствие и подойти к нему, но, вспомнив про обязательства, лишь сдержанно кивнула.

Фёдор также ответил кивком. А когда на следующем круге он вновь попал в её поле зрения — она увидела, как он, сжав руку в кулак, поднял вверх большой палец.

«Конспиратор, ё-моё! Заценил мою исполнительскую дисциплину!», — огрызнулась про себя Зиночка.

От усталости свалилась в кровать пораньше.

Снились кошмары, она тонула в грязных потоках бурлящей воды, а кто-то сильный и страшный тянул её за ноги ко дну…

Зинаида встала, накинула халат и вышла на террасу. Постояла несколько минут, любуясь на звёзды, и пошла в ванную принять душ. После воды ей всегда становилось лучше. Бабушка говорила, что вода смывает плохие сны и уносит их с собой.

Зинка замоталась в махровое полотенце и прошлёпала в спальню.

Около кровати горел маленький фиолетовый ночник, наполнявший комнату приятным волшебным светом.

«Не буду выключать…», — подумала она и, сняв полотенце, шагнула к кровати.

На кровати — закинув одну руку за голову, а вторую положив на грудь — лежал Цветов. Его глаза были закрыты. Казалось, он даже не дышит.

Зиночка счастливо улыбнулась и легла рядом, уткнувшись лицом в его тёплое твёрдое тело. Не отдавая себе отчёта и повинуясь только нахлынувшим желаниям, она без устали целовала его грудь, шею и лицо. Словно слепая ощупывала каждый сантиметр упругой кожи. Вдыхала его запах. Страсть, распиравшая её изнутри, становилась сильнее и сильнее. Наконец она не смогла больше себя сдерживать и, прижавшись к нему своей истомлённой плотью, заплакала, истекая нежностью и вожделением.