Юлия Фалалеева - Рифл шафл

— А! Сейчас. Извини, — спохватившись, она все-таки отворила дверь и впустила мужчину.

Повисла неловкая пауза.

— Зина… Зинаида Львовна, я здесь, между прочим, по вашей инициативе. И у меня работы много. Поэтому предлагаю вам собраться с мыслями и изложить мне суть проблемы. Через час мне надо бежать.

— Вы действительно частный детектив?

— Уже лучше. Процесс пошёл, — не дождавшись приглашения, Фёдор разулся и переместился в гостиную, сунув в руку заторможенной Зинки прозрачный файл с документом.

— Ознакомься с моей лицензией.

Зинуля повертела в руках голубой листок с водяными знаками, внимательно прочитала и вернула документ Кольцову.

К предложенному чаю Фёдор не притронулся. Спросив у Зинки разрешения, он записал на диктофон всё, что ему рассказала Князева.

По ходу беседы он несколько раз вставал из-за стола и, задумавшись, подходил к окну. Вопросы, которые он задавал, показались Зинке несущественными, но она не стала высказывать своего мнения по этому поводу.

Ей было непонятно, почему Кольцов больше всего зацепился за пару эпизодов, одним из которых был тот, когда она нашла под сервантом маленький золотой слиточек, а вторым — её беседа около церкви с Леночкой и отцом Серафимом, после которого Зинаида стала ассоциировать Раису с героиней рукописи.

— Странно… — задумчиво произнёс он.

— Да что в этом странного? Мне вот странно, что частный детектив работает охранником.

— Тут, как раз — ничего странного. В нашем городе к услугам сыщика прибегают не так часто, да и платят немного. А так как кушать хочется всегда, то работа типа этой — для меня просто находка. Тем более, что Казимирович пообещал на днях принять ещё одного охранника — буду работать двое через двое. Времени появится больше…

— А Молина откуда знаете?

Фёдор усмехнулся.

— В командировки вместе выезжали.

— Фёдор, а мы совсем не поговорили о размере вашего вознаграждения.

— Да не переживайте, не ограблю.

— Ну… А всё-таки?

— Давайте-ка для начала определимся с целью моей деятельности. Правильно ли я понял, что вы хотите найти убийц Марка Израилевича и при этом допускаете, что издателя убили из-за рукописи? Вы предполагаете, что убийца Марьяны Гривко и старого Марка — один и тот же человек? Вы допускаете, что покойная Раиса является автором рукописи? А «Житель Пелопоннеса» — он же Аркадий Казимирович?

— Да. Так, — согласилась Зинка, приятно удивившись, как профессионально Фёдор систематизировал и упорядочил весь «ворох информации», который она — сбиваясь и путаясь — вывалила на его голову.

— Теперь — мои условия! Без соблюдения которых я отказываюсь выполнять заказ!

— Звучит угрожающе! — пошутила Зинка. — Слушаю!

Фёдор велел взять чистый листок бумаги и ручку, и начал диктовать.

— Я, Князева Зинаида Львовна, реквизиты паспорта и адрес прописки…

Зинка подняла голову и иронично уставилась на Кольцова.

— Пишите, пишите, не отвлекайтесь… Нанимая гражданина…

Далее он продиктовал свои данные, номер лицензии и различные необходимые формулировки, описывающие порядок взаимоотношений сторон.

— Обязуюсь до конца срока действия настоящего соглашения, никогда и никому… Рекомендую слова «никогда» и «никому» написать заглавными буквами и обвести дважды, — жёстко произнёс Фёдор.

— Крутое требование! — разозлилась Зина.

— Были прецеденты, — заметил детектив. — Продолжим… Никогда и никому не сообщать, не рассказывать, не намекать, не использовать в качестве шутки…

— Глупость! Просто глупость какая-то! Я отказываюсь! — Зина отодвинула листок. — Люди смеяться надо мной будут… Кому расскажешь — не поверят…

— Вот! — Фёдор демонстративно поднял палец вверх. — Ключевое слово — «расскажешь»! Ненавижу с бабами работать, особенно — с глупыми… До свидания!

— Да это я… К слову… У меня просто вырвалось! А насчёт моего интеллекта можешь не сомневаться — у меня коэффициент сто сорок и по Айзенку, и по Равену…

— Ну… Это, конечно, в корни меняет дело! — съязвил Кольцов. — Пиши, давай! Не употреблять информацию «к слову», контролировать себя, чтобы не вырвалось случайно… Подожди, не пиши. Так, сразу говори, каким ещё образом у тебя вода в «одном месте» не держится?

— Никаким! — обижено ответила Зина, послушно продолжая писать глупое соглашение.

— Думаю, что для такой импульсивной особы нужно создать отдельную понятийную часть для слова «никому». А именно: ни брату, ни свату, ни мужу, ни любовнику, ни соседям, ни друзьям, ни детям, ни коллегам… В случае если нарушу данные обязательства, то в течение пяти дней возмещу ущерб в сумме… — Кольцов задумался. — В сумме один миллион рублей.